ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Альфред КОППЕЛ

БУНТОВЩИК ИЗ РАДЫ

1

...диэлектрические интерфазеры стабилизируют
первичные пространственно-временные валентности, что
избавляет от необходимости осуществления чрезвычайно
опасного вскрытия якоря машины. Его сервисное обслуживание
должно осуществляться только на Имперской судоремонтной
базе межзвездных кораблей персоналом, имеющим квалификацию
не ниже уровня А-7. Однако, поскольку по компьютерным
расчетам безаварийная наработка звездных двигателей
составляет один миллион Стандартных Земных Лет, то
чрезвычайно маловероятно, что...
...скорость судов звездного класса может изменяться
от нуля (при маневрах в атмосфере) до одного миллиарда
километров в секунду (межгалактический транзит). Обучение
персонала максимально упрощено до...
Фрагменты, датируемые Золотым Веком.
Найдены на Первой станции на Астрарисе.

Бойся духа греха, что живет в той машине,
С незапамятных лет все гудящей поныне
В корабле, что по божией воле стремится
К отдаленному краю небесной границы,
Не ищи ты ответ на вопрос `почему`
Помни: знание - грех, тянет душу во тьму.
Заклинание из `Книги магов`, период Междуцарствия.

Хотя наши знания скудны и ресурсы незначительны, все
же, братия, межзвездные корабли продолжают жить и являются
предметом нашей веры. То, что невежды зовут грехом, раньше
называлось наукой; правду об этом мы однажды раскроем
всему человечеству.
Авторство приписывается Эмерику из Рады,
Великому Магистру Навигаторов,
ранний период Второй Звездной Империи.

Корабль был настолько древним, что никто не знал, когда его
построили; и все же таинственная сила, которую непостижимым образом
генерировал двигатель, с колоссальной скоростью тянула его через
бескрайний звездный мрак.
Внутри огромного корабля было тесно и дымно, поскольку единственным
источниками света являлись керосиновые лампы и факелы. Их старались жечь
чуть-чуть, и все же они постепенно отравляли атмосферу. Предания
рассказывали, что когда-то в этих кораблях длиною в тысячу метров был свет
без огня, но системы жизнеобеспечения - что не одно и тоже с движущей
корабли магической силой - вышли из строя настолько давно, что никто даже
не знал, когда именно. Глубоко в корпусе, возле киля, камеры с
неработающим оборудованием были превращены в стойла, где содержались
говорящие боевые кобылы.
Эти животные привыкли к межзвездным путешествиям, и небольшое
подразделение воинов с Рады вполне справлялось с уходом за ними. Но они
постоянно жаловались, что длительное пребывание в стойлах им не нравится,
вели себя неспокойно, рвались в бой.
В носовой части корабля, запретной для посещения всеми, кроме
посвященных в сан Навигаторов, священник и двое вновь посвященных
распевали на манер псалмов поступающие из компьютера данные о позиции
корабля. Таков был ритуал. С интервалом в шесть Стандартных Часов каждый
член Ордена Навигаторов должен был пропеть свои вычисления. В этот самый
момент по всей Галактике, разделенные парсеками пустоты, до тысячи
Навигаторов - все, кто находился в данное время в пути, занимались
определением и взаимной сверкой данных о позиции своих кораблей.
Корабль прорезал странный континуум, в который превращалось
пространство, перешедшее в текущее время. Хотя люди, управлявшие его
движением, делали это механически, по заученным наизусть схемам, смысл
которых они не понимали, корабль двигался со скоростью, многократно
превышающей скорость света. Такая скорость приводила к странным эффектам:
те звезды, что были впереди, сжимались в пульсирующий фиолетовый
эллипсоид; звезды позади были темно-красными. В этом проявлялась Тайна
Красного Смещения. С момента основания Ордена Навигаторы сочиняли гимны и
созывали синоды, посвященные этому явлению. Но ни один ученый священник
так никогда и не смог объяснить его природу.
В рубке управления все трое посвященных пропели данные о позиции
корабля, которые были окончательно определены и выверены по информации,
полученной из машины в архаическом виде. В знак благодарности Всевышнему
за совпадение вычисленных ими данных с данными корабля Навигаторы
сотворили Звездное Знамение, и на этом ритуал завершился. Теперь можно
было переводить стрелки часов.
Священник Калин уступил свое место Брату Джону, старшему из двух
вновь посвященных, и, бросив последний взгляд на фиолетовые звезды впереди
и красные - за кормой, покинул рубку управления.
Священник был молод, его фигура была предрасположена к полноте, что
было видно даже несмотря на ритуальную одежду и кольчугу; но черты его
лица носили отчетливые, с родовым налетом меланхолии, признаки
благородного дома Рады; оно и неудивительно - ведь он был кровным кузеном,
а не только личным духовником-Навигатором Кира, главнокомандующего Рады.
Он уверенно шел запутанным лабиринтом проходов в направлении жилой
зоны корабля. Время от времени его оружие, выкованное из бого-металла,
касалось стен, издавая колокольный звон. Калин как член правящей семьи
группы миров Рады имел право ношения такого оружия. Другие мужчины имели
право носить оружие только из обычной стали.
Проходя по кораблю, Калин раздумывал о конечным пункте полета -
Земле, о стоящем на ней городе Ньйоре - который был имперской столицей.
Хотя он и являлся выходцем из благородной семьи, ему никогда не
приходилось бывать в этом легендарном городе, расположенном между двумя
реками на выступе Тель-Манхэта. Юность священника протекала на Астрарисе,
период возмужания был полностью посвящен изучению Теократии на
Алголе-Втором, где вот уже целое тысячелетие обучался весь клан
Навигаторов.
Обязанности, возложенные на него после посвящения в сан, предоставили
ему возможность посетить с полудюжины миров, разбросанных по Краю Кольца,
но ему никогда не приходилось видеть Внутренние Пределы Империи. Поэтому
он с большим интересом ждал встречи с Землей.
Калин не переставал благодарить Бога за то, что Кир приходился ему
кузеном. Конечно, Навигаторы были лишены государственной и национальной
принадлежности, ибо такова была воля Божия. Но даже канонизированный
Эмерик никогда не забывал о том, что он когда-то принадлежал к
благородному клану систем планет Рады.
Несмотря на свою молодость, он уже успел побывать на службе у
нескольких правителей, с которыми он с не без удовлетворения расстался.
Быть связанным по долгу священника-Навигатора с кузеном Киром из Рады
являлось гораздо большей удачей, чем он мог даже осмелиться мечтать. Как
бы там ни было, он командовал кораблем Рады, который к тому же направлялся
к Земле - центру Империи, куда его кузен был вызван самим Торквасом
Первым, Галактоном, Королем Вселенной, Покровителем Веры, Защитником
Внутренних и Внешних Пределов, Главнокомандующим Звездным флотом,
обладателем других звучных титулов, все из которых просто невозможно было
упомнить.
На пути к жилой зоне ему то и дело попадались группы воинов. Часть из
них просто праздно слонялась, ожидая высадки в столице и увольнения в
город, другие играли в нехитрые игры, третьи приводили в порядок свое
оружие. Когда мимо них проходил Калин, все они вставали и отдавали ему
честь - не Звездное Знамение, которое полагалось отдавать
священнику-Навигатору по его статусу, а воинский салют, который отдавали
только членам правящего дома Рады.
Он обязан был, конечно, одернуть их за несоблюдение установленного
этикета, но устоять против приятного чувства удовлетворения от сознания
того, что его приветствуют по признаку принадлежности к семейному клану,
было трудно даже для человека, посвященного в духовный сан. Калин тяжко
вздохнул и дал мысленный обет наложить на себя послушание за такую
непростительную для Навигатора гордыню - пятьсот логарифмов (он так не
любил цитировать логарифмы по памяти!) или пятьдесят молитв `Аве Стелла`.

В совершенно необставленной мебелью каюте, располагавшейся в самом
центре корабля, похожей поэтому скорее на пещеру, чем на нормальное
человеческое жилье, главнокомандующий войсками Рады Кир тоже размышлял о
столице Империи Земле, о Торквасе Первом, о благородстве.
Полководец тоже был молод, всего лишь на несколько месяцев старше
своего кузена священника-Навигатора, хотя и выглядел гораздо старше него.
Он был высок ростом, худощав по комплекции, располагал мускулистой
фигурой, выдававшей в нем человека, с детства натренированного для ведения
битв. Темные волосы Кира были коротко острижены, чтобы не мешать шлему
хорошо сидеть на голове. Полированные доспехи сияли в свете ламп, а меч и
остальное оружие, несмотря на свою внешнюю простоту, были хорошо
ухоженными. Единственное, что свидетельствовало о его высоком ранге, был
подбой во всю длину плаща; он был сыном Аарона Дьявола, человека
аскетических нравов, учившего его, что истинным богатством являлись земля
и воины, а вовсе не красивая форма.
Кир прошел полный курс обучения воинскому делу у Виллима из
Астрариса, который, хотя тоже являлся выходцем из Рады, ни в коей мере не
был однако склонен баловать проходивших у него обучение королевских
сынков. Являясь двоюродным братом старого Аарона, Виллим правил Астрарисом
и Гонланом, двумя внешними мирами Палатината Рады. Под его руководством
молодой Кир научился читать и писать, изучил воинское искусство, а также
начатки истории, состоявшей по большей части из старых легенд,
записываемых магами, которых невежественные люди считали колдунами.
Первое, чему его научили - это владеть оружием и боевой лошадью,
затем - командовать небольшими подразделениями воинов, и, наконец - когда
Виллим посчитал это возможным - армиями, насчитывавшими до пяти-шести
тысяч человек. Когда все эти премудрости были освоены, образование Кира
было признано законченным, и он был возвращен ко двору своего отца. И как
раз вовремя, поскольку Аарон, измученный постоянными войнами Окраинных
миров, вскоре умер, оставив Киру в наследство правление Палатинатом.
Палатинат являл собой довольно неспокойную конфедерацию десяти
планет, обращающихся вокруг четырех окраинных звезд. Первые четыре года
Кир провел в войнах с не желавшей покоряться знатью, потом - с
амбициозными агрессорами из Внутренних Пределов, и в конце концов - с
противниками Гламисса из Вики, человека, который стал первым обладателем
титула Галактон.
В промежутках между этими `горячими` битвами Кир имел столько схваток
без оружия с властями Империи по вопросу налогов и прав на землю, что за
ним прочно закрепилась кличка `Бунтарь`.
В то же время подданные Рады в целом были лояльны по отношению ко
Второй Империи; более того, они даже содействовали ее основанию. В битве
при Карме Кир выступал на стороне Гламисса и командовал смешанным
дивизионом, укомплектованным из подданных Рады и Астрариса; ему была даже
оказана особая честь стоять по правую руку Императора во время казни на
плахе претендента на трон Гассо.
В свои двадцать три года Кир уже имел пятилетний опыт правления
своими подданными. Восемнадцать миллионов жителей Рады с трудом удерживали
свои десять миров. Жизнь в Палатинате была поэтому нелегка, и все мужчины,
как и большинство женщин, были воинами. Это вынуждало молодого правителя
быть строгим, и он был таким - как по происхождению, так и по воспитанию.
Но у него хватало такта не проявлять в компании друзей грубые солдатские
манеры; для них у него всегда было наготове теплое, искреннее обаяние. Его
солдаты, привыкшие к тому, что Кир делит с ними невзгоды без каких-либо
особых привилегий в походах, были ему преданы. Это они прозвали его
Бунтарем, поскольку, хотя он и служил дому Вики как того требовалось от
всех звездных королей, все же не задумываясь готов был пожертвовать
интересами всей Империи ради защиты своих подданных.
Несмотря на это, Кир считал себя лояльным полководцем Императоров
династии Вики.
На этот раз его лояльность была, похоже, под сомнением. Великий
монарх, о котором Калин вспоминал в своих мыслях как о Торквасе Первом,
Галактоне, Короле Вселенной и так далее и тому подобное, на самом деле был
двенадцатилетним мальчиком, окруженный коррумпированными придворными, у
которых на уме было только обогащение за счет грабежа вассальных
королевств. Являясь отпрыском старого кряжистого дуба, Гламисса
Великолепного, он до сих пор не подавал никаких надежд на то, что когда
вырастет, то приобретет хотя бы половину тех качеств, которыми обладал его
великий отец; а если говорить откровенно, то звездные короли в беседах
между собой не раз высказывали сомнение в том, что молодой Император
вообще когда-либо повзрослеет.
За три года, прошедших после гибели Императора Гламисса в какой-то
галактической стычке, правящего мальчишку успели плотно окружить фавориты
Двора и Императрицы-Консорт, которая была его женой. Они стали выкачивать
из вассальных миров все, что имело хоть какую-то ценность, и миры Края
Кольца бурлили, готовые восстать в любой момент.
Кир считал, что если так будет продолжаться и дальше, то имперский
гнет и чрезвычайная алчность придворных приведут к разрушению всего того,
что с таким трудом и величайшими жертвами было создано Гламиссом, и это в
конечном счете отбросит Вторую Звездную Империю назад, в темную и еще
более ужасную эпоху, чем была та, которая на многие столетия сменила
Первую.
Было похоже, что Императрица-Консорт Марлана и ее главнокомандующий
Ландро пожелали узнать из первых уст, что думает обо всем этом Кир.

Кир сидел в высоком кресле, уставившись в глубокой задумчивости в
глубину тускло освещенного зала, стены которого были увешаны
расположенными в виде орнамента воинскими доспехами. В этой огромной и
неуютной каюте с закопченными потолками он был один, не считая Грета -
гуманоидного существа, которое когда-то было шутом его отца.
Грет происходил из валков - единственной нечеловеческой разумной
расы, обнаруженной в бескрайних просторах космоса. Обладая мелкой фигурой,
несоразмерной ей огромной головой с лишенным глаз лицом, за весь
длительный период общения с представителями человеческой расы он не
представлял собой для них ровным счетом никакого интереса - кроме того,
что был просто валком.
Валки не видели и не слышали в том смысле, как это происходит у
людей. Они реагировали на окружавшие их вещи и живые существа в своей
непостижимой для человеческого понимания манере; создавалось впечатление,
что они каким-то образом ощущают внутреннюю сущность всего того, что их
окружает, и эта сущность приводит в действие их весьма оригинальный
менталитет.
Валк мог `видеть` прекрасную женщину, но воспринимать ее как
совершенно безобразную; мог в отношении свирепой боевой лошади высказать
неожиданное мнение, что она вовсе не агрессивна, и что эта кажущаяся
свирепость лишь прикрывает ее страх. Валки могли, повернув лицо в сторону
груды металлолома, который когда-то очень давно, еще в Золотой Век
представлял собой оборудование, сразу же определить цель, с которой эти
машины были созданы. Маги утверждали, что с такими уникальными
возможностями валки могли править всей Галактикой. Но это была раса,
лишенная каких-либо амбиций в том смысле, какой в это понятие вкладывают
люди. Еще одним несомненным достоинством этой расы являлось полное
отсутствие агрессивности в характере ее представителей. Опустошительные
набеги людей, накатывавшиеся волнами на самые дальние уголки космоса в
периоды Темной эры и Междуцарствия, уничтожали их сотнями тысяч.
Следовавшие за армиями толпы, сжигавшие ведьм и колдунов, а нередко
заодно с ними и священников с монархами, уничтожали и валков, где бы они
им ни попадались. Ко времени Виканского Завоевания колонии валков, которая
когда-то распространилась по всей Галактике под покровительством
императоров Золотого Века, больше не существовало.
Те немногие инородцы, которым удалось пережить погромы, нашли
пристанище при дворах монархов Краевых миров; их ценили за неординарность
взглядов на вещи и явления, а также за оригинальные способности.
Грет мог петь ангельским голосом, причем как человеческие мелодии,
так и прекрасные наигрыши валков. Он помнил наизусть все древние боевые и
свадебные песни, играл на музыкальных инструментах, рассказывал множество
диковинных историй о мирах, о которых человечество не имело никакого
представления. Киру всегда казалось, что Грет обладает умом, намного
превосходящим человеческий, хотя и принимающим непривычные формы
самовыражения.
Молодой полководец повернулся в кресле и поглядел в сторону Грета.
Тот сидел на полу на корточках и что-то тихо играл на своем своеобразном
струнном инструменте, напоминавшем лиру.
- Грет, - негромко обратился к нему Кир, - скажи пожалуйста, валки
когда-либо умирают? - Он подумал о том, что никогда не было такого, чтобы
Грета не было рядом, и что так же точно было и во времена его отца.
Валк зашевелился.
- Вы знаете, что мы смертны, король. - Его безглазое лицо блестело в
свете лампы. - Вам самому приходилось видеть их мертвыми, причем помногу.
- Я видел, как их убивают, - не согласился Кир. - Но я спрашиваю
тебя, умирают ли валки естественной смертью.
- Все, что под звездами, или между ними, рано или поздно умирает,
Король, - ответил валк с улыбкой призрака, как всегда в своей несколько
метафорической манере. - И нам нет никакой необходимости интересоваться,
так это или нет, а только лишь - когда.
Молодой звездный король искренней улыбкой ответил на улыбку слепого
валка, с удовлетворением отметив при этом, что она означает как
предостережение, так и личную преданность ему. Собственно, так бывало
всегда - ни один валк не отвечал на вопрос прямо.
Но в одном он был уверен - он никогда не видел, чтобы хоть один
представитель популяции Грета когда-либо умер естественной смертью. Он не
мог даже представить, сколько лет было Грету. Он был шутом Аарона, а до
него - шутом его отца. Суеверные люди с мистическим ужасом шептались, что
валки живут вечно.
- Человеческие существа умирают, - произнес Грет, как бы нехотя
пощипывая струны своего инструмента. - Даже звездные короли.
Улыбка Кира медленно сползла с лица. Он не нуждался в чьих-то
предостережениях о той опасности, которая ждала его впереди. В прежние
времена вызов к Императору мог означать либо начало войны, либо назначение
нового короля.
Но с тех пор, как не стало Гламисса, многое изменилось. Торквас
вызвал его на Землю `в сопровождении только того персонала, который
необходим для вашего удобства`. Иными словами, без своего войска.
Решая дилемму выбора между лояльностью и здравым смыслом, Кир выбрал
компромисс, взяв с собой только Грета, личного мага по имени Кавур и отряд
отборных воинов под командованием генерал-лейтенанта Невуса. Политика была
главным занятием звездных королей, а во второе десятилетие Второй Звездной
Империи она заключалась в основном в решении единственного вопроса - как
остаться в живых.
Кир вслушивался в мерное гудение корабля. Скоро должен был прибыть с
докладом о местонахождении его кузен Калин. Опыт межзвездных путешествий
подсказывал Киру, что они были примерно в пределах шести Стандартных
Земных Часов лета до Ньйора.
Как-то Кавур попытался вычислить скорость пятнадцати кораблей,
находившихся под управлением Рады. Эти исследования были особо опасным
занятием, поскольку являлись прямым нарушением запретов Святых Тайн. Всего
за одно поколение до этого инквизиторы Ордена Навигаторов отдавали приказы
о сожжении магов даже за гораздо меньшие грехи. Но Кавур был вольнодумцем,
и он не мог успокоиться до тех пор, пока не сделал попытку решить задачу.
Он изучил фрагменты текстов, найденных на Первой Станции на Астрарисе
(оставшиеся со времен Первой Империи руины когда-то представляли собой
станцию техобслуживания класса А-8, хотя сейчас никто не мог понять, что
это означает), и после многих дней кропотливых подсчетов доложил Киру
совершенно невероятный результат, в соответствии с которым получалось, что
скорость кораблей составляла не менее двухсот тысяч километров в час. С
такой скоростью можно было облететь всю Раду по периметру восемь раз в
течение всего шестидесяти минут. Маги из Астрариса подняли беднягу Кавура
на смех и выставили его из своих мастерских, отмечая, что, поскольку
звездный корабль покрывает путь от Рады до Краевых миров за чуть больше
чем за сорок девять часов, результаты подсчетов Кавура должны означать,
что Галактика в таком случае должна иметь двенадцать миллионов восемьсот
тысяч километров в поперечнике. Эта огромная цифра была настолько очевидно
абсурдной, что потрясен был даже сам Кавур. Он неохотно отказался от своей
гипотезы, поскольку пришел к выводу, что, какой бы смысл ни имели
фрагменты периода Золотого Века, которые время от времени находили на
Астрарисе, его собственный математический аппарат где-то давал большую
ошибку.

Кир встал и стал мерить каюту беспокойными шагами. Над его головой
висел почти невидимый в тусклом свете керосиновых ламп большой матовый
экран. Легенды гласили, что в период Золотого Века такие экраны,
установленные по всему кораблю, показывали все, что находится за его
пределами. Кир никак не мог понять, как такое могло быть вообще, но он
верил этому, потому что знал, что жившие в период Первой Империи люди
действительно могли творить чудеса. И все же грех погубил их, обрушив
темень войн Междуцарствия и разбив вдребезги результаты их великих
свершений.
Экраны - как и огромные шары над головой, как и машины, что очищали
атмосферу в кораблях, как и многие тысячи других хитроумных вещей, о
назначении которых современные люди могли только смутно догадываться, не
работали уже многие тысячелетия. Сейчас свет излучал огонь от факелов и
керосиновых ламп, а не эти таинственные шары, которые так и остались
бесцельно висеть над головой с тех незапамятных времен, когда они якобы
ярко светили без копоти. И за пределы корабля можно было выглянуть только
из особых кают, доступ в которые непосвященным, даже звездным королям, был
строжайше запрещен. Кир никогда не видел звезд в космосе. С великим
сожалением он осознавал, что никогда их и не увидит. Такое позволено было
видеть только Калину и людям его клана.
- Спой мне что-нибудь, Грет, - бросил небрежно Кир и снова уселся в
свое кресло, ожидая исполнения просьбы.
- Что бы вам хотелось услышать, Король?
- Прочувствуй меня и сам определи. - Валки всегда знали, чего кому-то
хотелось - иногда даже лучше, чем люди сознавали это сами.
Грет разложил свой инструмент и облокотился о кресло молодого
звездного короля.
- Тогда слушайте. - Своими длинными, тонкими пальцами он извлек
аккорд и запел:

Пусть ты рожден, чтоб обрести
то, что другому не найти
Пусть будешь десять тысяч дней
ты истину искать в пути
И пусть твой выстраданный век
чело окрасит в белый снег
Ты все равно, сойдя с небес,
из всех увиденных чудес
Век будешь помнить об одном,
но не чудесном, а чудном:
И будешь клясться, и не зря,
что верить женщине нельзя.

Он извлек последнюю ноту, и она мелодично как бы зависла в монотонном
шуме корабельной машины. Наступила длительная пауза, которую валк не
решался прервать первым.
Наконец Кир спросил:
- Получается, что я думал об Императрице-Консорт?
На лице Грета начала медленно проступать улыбка.
- Нет, не думаю.
- Тогда о ком же?
- Не хотите ли вы, Король, чтобы я занимался догадками? Ведь мы летим
к Земле, не так ли?
Кир уставился на валка. Как можно вообще любить такое постоянно
сбивающее с толку и постоянно вступающее в пререкания существо?
- Говори, - приказал он.
- Разве король не в состоянии сам разобраться в своих чувствах?
- Я сказал тебе - говори! - повторил Кир настойчиво.
- У вас в помыслах стройная девушка, которая влюбилась в вас на
Карме. Очень значительная особа. Дочь могущественного монарха. - Валк
извлек еще один аккорд, который долго висел в воздухе.
- Ариана?
- Совершенно верно, - подтвердил Грет.
Кир рассмеялся. Когда была битва при Карме, дочери Гламисса было
всего тринадцать лет, однако уже тогда она была помолвлена со звездным
королем Фомальгота, правителем Внутренних Пределов, - старого богача,
состояние которого не только превышало богатства других, но было сравнимым
с ресурсами целых миров.
Правда, никаких известий о свадьбе на императорском уровне в Краевые
Миры не поступало. По всей видимости, Марлана, Императрица-Консорт, не
желала, чтобы ее золовка стала обладательницей ресурсов двадцати звездных
миров.
Кир попытался мысленно представить, где сейчас Ариана. Ей должно быть
сейчас семнадцать - нет, уже почти девятнадцать лет.
- Кстати, эта песня, - полководец обратился к валку, - что-то я
раньше не слышал ее.
- Ее сочинил представитель вашей расы, король.
- Он раданин?
- О нет! Во времена этого поэта на Раде еще не было людей. Вы,
конечно, можете не поверить мне, но он жил одиннадцать тысяч лет назад.
Кир улыбнулся и с сомнением покачал головой. Ох уж эти валки! Они так
любят разговаривать притчами и загадками... Ведь общеизвестно, что первый
человек был создан Богом только шесть тысяч шестьсот шесть лет до
основания Первой Звездной Империи.
- Получается, что он жил в Золотом Веке?
- О нет, он жил до Золотого Века, даже до того, как первый человек
покинул Землю. Его имя Донн.
- А откуда ты знаешь об этом, Грет?
Прежде чем ответить, валк извлек протяжный тонкий звук из одной
струны.
- Все, что есть на свете хорошего, оно всегда в памяти, король.

Киру захотелось расспросить более подробно об этом поэте, который, по
словам Грета, жил так давно. Но разговор прервал прибывший для доклада
кузен, Навигатор Калин, который при входе отдал ему честь. Кир сотворил
Звездное Знамение и пробормотал полагающиеся в таких случаях слова:
`Хвалите Господа`.
- Да благословенным будет имя Господа! - ответил Калин, и лишь только
после этого позволил себе улыбнуться полководцу, которого боготворил за
его храбрость, благородное происхождение и благочестивость в суждениях. В
его глазах Кир являлся достойным потомком самого лучшего из радан,
канонизированного Эмерика.
Калин, довольно простой молодой человек с откровенными суждениями,
знал, что является хорошим священником-Навигатором, хотя, как он часто с
сожалением признавался себе в этом, ему и не суждено было стать в этом
деле великим. Семья Рады дала человечеству только одного великого теолога,
которым был Эмерик, произведенный в ранг Великого Магистра Навигаторов
поколение тому назад и приведший Орден к новой эре просвещения. Калин
полагал, что Эмерик, будь он жив, наверняка тоже с одобрением относился бы
ко всем начинаниям второго звездного короля Рады.
Эмерик, как и Гламисс Великолепный, в противовес бытовавшему мнению,
которое упорно насаждали Инквизиторы Ордена Навигаторов, считал, что
человечество должно восстановить все, что растеряло в Темную Эру. Он даже
осмеливался предположить, что когда-то могут наступить времена, когда
объединенное человечество столкнется с какой-то неизвестной опасностью,
угрожающей из-за пределов Галактики, поскольку верил, что людьми, жившими
в период Первой Звездной Империи, был установлен, а затем утрачен контакт
с колониями гуманоидов из Малого Магелланова Облака. Для разума Калина это
являлось совершенно непостижимым. Но раз так считал сам Эмерик, значит, в
этом не было ничего невозможного.

- Грет рассказывает, - обратился Кир к своему кузену, - о барде,
который жил - сколько лет назад ты сказал, Грет?
- Одиннадцать тысяч лет, Король. Плюс-минус один-два века, ответил
валк.
Калин посмотрел на валка с явным неодобрением. Догматика четко
установила, что жизнь возникла за шесть тысяч шестьсот шесть лет до
основания Империи. Грету не следовало бы рассказывать такие басни. Они
были опасно близки к ереси, хотя некоторые маги в последнее время и
пытаются оспаривать отдельные догмы. Это смущало Калина, который изучал
только основы теологии, предпочтя специализироваться в тех вопросах,
которые имели прямое отношение к выполнению им своих обязанностей
Духовного и Мирского Судоводителя.
- Ладно, Грет, одиннадцать тысяч или нет, а песня великолепна.
Сегодня за обедом ты споешь ее для нашего Навигатора и сделаешь его
сомнительную теологию еще более шаткой. Но сейчас для этого не время. - Он
повернулся к кузену и приказал: - Отдай распоряжение вызвать Кавура и
Невуса. Если мы прибываем в Ньйор через пять часов, то сейчас как раз
самое время обсудить наши планы.
Кир положил руку на плечо кузена.
- Надеюсь, ты взял с собой свою самую большую боевую лошадь и самое
острое оружие. Церемония нашей встречи может носить нежелательный для нас
характер.
Навигатор выглядел обескураженным.
- Мы в опасности?
- Хотелось бы надеяться, что нет, Калин.
- Однако вы считаете, что это так.
Кир едва заметно улыбнулся.
- Таковы сейчас порядки, кузен.
- Но у нас есть воины, - возразил Калин, воспринимая мысль об
опасности всерьез.
- Их хватит только на то, чтобы удержать корабль в случае атаки.
Возьми мы с собой большее количество, это выглядело бы как прямое
неповиновение.
- Но Кир... На _З_е_м_л_е_? Кому может понадобиться трогать нас?
Разве это не государственный визит? - он оборвал себя, понимая всю
беспомощность своей наивности и неопытности, и продолжал смотреть
вопрошающим взглядом на своего воинственного кузена. - Конечно, Кир, я
понимаю, что на Земле многое изменилось после ухода Великолепного в мир
иной, но Императорский двор никогда не посмеет... - он внезапно запнулся,
вдруг сообразив, что и сам почти что уже уверен в том, что Двор как раз-то
и посмеет, и что он, Калин, даже может догадаться, почему именно.
- Вызови ко мне Кавура и Невуса, - повторил свою просьбу Кир. - И сам
приходи сюда. Я хочу, чтобы ты слышал, о чем мы будем говорить. Я понимаю,
конечно, что ты - священный Навигатор, что ты не имеешь права вмешиваться
в мирские дрязги, но ты к тому же еще и раданин. Если случится заваруха,
то я хочу, чтобы ты знал, что следует делать.
- Как прикажете, Король, - ответил Калин, внезапно перейдя на сухой,
официальный тон.
Когда Навигатор вышел, безглазое лицо Грета сделалось печальным. Он
стал наигрывать созданные нечеловеческой расой грустные мелодии, которые
крепко брали за душу.
- Такой молодой, - проговорил он приглушенно, - такой невинный, а
идет на такую опасность. Это печально, Король.
Глаза Кира сузились.
- Какую опасность ты имеешь в виду, Грет?
- Мы знаем, какую. Оба знаем. - Мелодия сплеталась в непривычный,
старинный венок на манер говора валков. - Сарисса, - шут поставил,
наконец, сакраментальную точку. Казалось, что уже сам звук этого
свистящего названия слился с исполняемой им траурной мелодией.
Кир положил руку на струны и оборвал музыку на середине мелодии.
- Что ты знаешь о Сариссе, Грет?
Валк пожал плечами - этот человеческий жест Кир понимал. Но какой
смысл вкладывал в него Грет, этого он никогда не мог понять.
- Знаю только то, что можно знать, - ответил валк. - Знаю, что
звездные короли миров Края Кольца собираются там. Там идет разговор о
восстании и войне против Империи.
- Не о восстании, Грет, а о восстановлении справедливости, - строго
поправил его Кир.
Валк отрицательно покачал головой:
- О восстании, Король. И мы, валки, помним Темную эру, время тьмы,
столетия кровопролитных войн между империями. - Он извлек глубокий,
пронзительный звук. - Твой отец рыдал бы, узнай он такое.
- Откуда тебе это известно? - резко спросил Кир.
- Валки просто знают. Как я вот сейчас знаю о том, что ты не принял
окончательного решения и будешь пытаться купить у Торкваса послабления для
Рады ценой новых доказательств своей лояльности.
- Ландро, Марлана и весь Имперский двор высасывают из нас все, Грет.
Военная служба - это единственное, что может предложить Рада - и этого
всегда было достаточно, когда у власти стоял Гламисс. Сейчас они требуют
от нас товары и деньги, которых у нас просто нет. Я жаловался по этому
поводу, и вот поэтому меня вызвали, чтобы я разъяснил свою позицию. - Кир
стоя сжимал обеими руками вложенный в ножны меч. - Я люблю Империю, Грет,
так же, как ее любил до меня мой отец. Но я раданин, правитель народов
Рады...
- Звездный король - отец для своих народов, - отметил Грет с типичной
для валков сухостью в голосе.
- Примет ли Марлана мои условия? - теперь разговор о Торквасе уже не
шел. Как валк, так и человек прекрасно знали, в чьих руках находится
реальная власть.
- Вот этого уж я не знаю, Король. Но ты подвергаешь себя величайшей
опасности, собираясь предлагать условия без поддержки со стороны крупной
армии за своей спиной.
- Я знаю, что меня зовут бунтарем, - признал звездный король. - Но я
не могу наносить визит сыну Великолепного вооруженным до зубов. На Карме
Император значил для меня гораздо больше, чем просто генерал; он был мне
отцом. - Он наполовину вынул свой огромный меч из ножен и полюбовался
немного отсвечивающим голубизной бого-металлом клинка. - Я получил этот
меч из его собственных рук, Грет. - Он осторожно задвинул меч в ножны. -
Нет, у меня действительно нет выбора. Я должен прибыть один.
Валк сделал церемонный поклон и снова ударил по струнам. Он не стал
напоминать Киру, что тот не один, и что если его схватят, то погибнут все,
кто сейчас вместе с ним на борту корабля. Именно так обстояло дело в те
времена. Каждый на борту звездолета принадлежал своему королю. И не иначе.
Он снова ударил по струнам.
- Когда будет написана история Рады, Король, и когда все битвы будут
существовать только в песнях, - он поднял свое слепое лицо, как бы
вглядываясь в лицо своего молодого собеседника, и улыбнулся. - Люди будут
изучать историю от веков ведьм и колдунов до того времени, которое мы
называем `сейчас`. И о тебе будут помнить как величайшем из всех раданян.
Более великом, чем Аарон Дьявол, и даже более великом, чем был святой
Эмерик. Если... - он запнулся и вдруг извлек целый поток бешеных
воинственных звуков из нежного сердца своей лиры. - Если только тебе
удастся пережить завтрашний день, Король.

2

`...биохимические реакции должны выдерживаться строго в
рамках указанных параметров, поскольку без соблюдения
тщательного контроля молекулы ДНК могут перейти в
нестабильную фазу, а программа последовательности
жизненных циклов - не самовоспроизводимой.
Необходимость использования чрезвычайно высоких уровней
мощности диктует необходимость, чтобы любое внеш...`
Фрагмент периода Золотого Века;
найден в Сардисе, планета Сарисса.

`Кровью младенца и солью земной
Да будет ниспослан момент роковой!
Молитесь греху, чтобы жизнь зародить
Стук сердца киборга в тиши уловить.
Ведь древние в книгах не могут нам лгать,
Что жизнь из металла могли создавать`.
Из `Книги магов`, период Междуцарствия

Затянутые в кожу патрульные в этой части города дежурили парами. Их
лампы на шестах отбрасывали желтый свет на отсыревшие каменные стены,
которые казались от этого яркими пятнами, и это хоть в какой-то степени
скрашивало убожество вечных сумерек Сариссы.
В этих жалких трущобах в страшной нищете жили бедняки Сардиса. Более
предприимчивые из них занимались тем, что развлекали отпускников-воинов,
кроме которых Сариссу никто никогда не посещал. Патрульные не раз слышали
взрывы истерического смеха, обрывки хриплой музыки, иногда - призывы на
помощь со стороны пьяных или накачанных наркотиками воинов, пришедших в
сознание слишком поздно.
Патрули не обращали внимания на эти звуки, хотя они явственно
свидетельствовали о нарушении порядка. Они к ним привыкли, и у них не было
никакого желания задерживаться у дома мага на этой Улице Ночи.
Звали мага Кельбер, и все знали, что ему покровительствует Таллан,
произведенный недавно в монархи Сариссы. Но даже и без такого
предосудительного покровительства со стороны монарха-полководца ни один
патрульный никогда не отважился бы оторвать старого мага от его
таинственных, наполненных смертным грехом занятий. Ни один гражданин
Сариссы не проходил мимо этого полуразвалившегося каменного дома на Улице
Ночи, не испытав при этом сверхъестественного ужаса и не сотворив в
воздухе Звездное Знамение, чтобы отвадить от себя близких к магу дьяволов.
Поэтому патрульные, не придавая особого значения комизму положения,
прокричали обычное `Все спокойно!` и быстро прошмыгнули мимо. Но в самом
доме их выкрик даже не был слышен - стены метровой толщины не пропускали
внутрь никаких звуков. За последнюю тысячу лет на Сариссе не было
построено ни одного дома, который не был бы крепостью. У планеты была
довольно темная и не менее кровавая история, в которой жестокие короли
сменялись кровожадными полководцами. Последним в этой цепи был Таллан,
которого называли Неизвестным, так как никто не знал, откуда он появился.
Мастерская мага располагалась за укреплением, возле той части дома,
где некогда были устроены склады оружия и пищи. Стены были разъедены и
обезображены выступившей солью, которая являлась следствием близкого
соседства с обширной пустыней, называвшейся Болотом Великого Терминатора.
Эта трясина покрывала большую часть земной поверхности единственного на

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 115404
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 0