ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Уолтер Йон Уильямс.
Магистра 1-4

Имперская реликвия
Бриллианты Имперской короны
На крыльях удачи
Престарелый рок

Уолтер Йон Уильямс.
Имперская реликвия

-----------------------------------------------------------------------
Wаltеr Jоn Williаms. Тhе Сrоwn Jеwеls (1987) (`Маijstrаl` #1).
Пер. - Н.Сосновская. Авт.сб. `На крыльях удачи`. М., `АСТ`, 1997.
Изд. `АСТ` www.аst.ru
ОСR & sреllсhесk by НаrryFаn, 14 Sерtеmbеr 2001
-----------------------------------------------------------------------

Джону и Бет. Давно пора было!

Вульгарных преступлений не бывает,
но любая вульгарность преступна
Оскар Уайльд

1

Дрейк Майджстраль, мягко ступая кожаными ботинками на высоких каблуках,
бесшумно вышел на середину бального зала города Пеленг. Ступать бесшумно
приучила его работа.
Вверху, чуть пониже высоченного потолка, плыли светящиеся буквы
приветствий типа: `Доброго здоровья` и `Добро пожаловать, дорогие гости`.
Голографические приветствия озаряли комнату более ярко, чем обычно, в
основном чтобы обеспечить освещение для работы многочисленных
информационных сфер, которые вместе с приветствиями парили над головами
собравшихся. А собравшиеся, среди которых попадались как люди, так и
инопланетяне, реагировали на яркий свет каждый по-своему - в зависимости
от характера и целей, которые преследовали. Некоторые вовсе не желали,
чтобы их опознали, и потому искали местечко потемнее или поворачивались
лицом к стене. Те же, что жаждали засветиться, разгуливали под вертящимися
сферами, а то и взлетали повыше с помощью антигравитационных устройств в
надежде попасть в объектив и оказаться объектом для интервью. Другие также
разгуливали на свету, но при этом, казалось, были поглощены собственными
мыслями или рассеянны. Третьи изо всех сил старались вести себя
естественно, что в конце концов заставляло их самим себе задать вопрос о
том, что же такое `естественно`, а особенно в такой обстановке.
Майджстраль не стал делать ни того, ни другого, ни третьего. Он был
приучен к разным способам сохранять спокойствие в самой непривычной
обстановке, привык к определенному вниманию со стороны масс-медиа, и, хотя
дело у него тут было, скажем прямо, не совсем законное, он не чувствовал
необходимости прятаться по углам и говорить вполголоса.
Этикет, которому следовало большинство гостей, требовал распрямить
плечи и отвести их назад, спину держать чуть изогнуто, но все же прямо и
не вилять бедрами. Такая походка и осанка для хозалихов были вполне
естественны, а вот люди нуждались в определенной тренировке. И то, что
Майджстралю удавалось добавить к такой манере держаться еще и некоторую
грациозность, следовало записать на его счет. Ростом Дрейк был всего на
несколько дюймов выше, чем средний человек, но, несмотря на это, казался
высоким. Надо отдать ему должное, и одет он был, как принято в высшем
свете: в черное и белое - цвета траура землян и хозалихов. Украшений на
Дрейке было немного - только серебряные заколки, скреплявшие длинные
каштановые волосы, да перстень с крупным бриллиантом. Глаза у него были
приятного неяркого зеленого цвета, а полуприкрытые веки придавали взгляду
усталость. На вид ему было слегка за двадцать.
Майджстраль подошел к мужчине чуть постарше себя - высокому,
элегантному, который вошел в зал в полном одиночестве. В глазу у мужчины
поблескивало стеклышко монокля. Он был одним из тех трехсот людей, которые
довольствовались единственным именем. Черный кожаный костюм с алыми
манжетами сидел на нем идеально. В тон манжетам были и ботинки.
- Этьен, - сказал Майджстраль.
- Майджстраль. Как приятно.
Они обнюхались согласно этикету. Навощенный кончик усов пощекотал щеку
Майджстраля.
- А ты все еще в трауре, как я погляжу, - отметил Этьен.
- Мой отец все еще мертв, - ответил Майджстраль.
Разговаривали они на Высокопарном Хозалихском. Большинству людей без
труда давались и странная интонация такой речи, и носовые гласные, но вот
привыкнуть к сложному синтаксису, когда строй каждого предложения -
комментарий к предыдущей фразе, высказыванию или мысли, было сложно, а тем
более сложно было ухитриться строить разговор так, чтобы его тема касалась
общего положения дел во Вселенной.
- Вроде бы я слышал новости о твоем отце с год назад. Надежды на
поправку нет?
- Боюсь, что нет. Он засыпает меня письмами с жалобами на свое
состояние.
- Да, мертвые - это, видимо, большая обуза. Но траур тебе очень к лицу,
Майджстраль.
- Благодарю. А ты, как водится, элегантен. Правда, не сказал бы, что
тебе идет монокль. Думаю, ты еще молод для таких штучек.
Этьен понизил голос:
- Понимаешь, это в качестве косметики. Меня тут вызвала на дуэль
Жемчужница на Малой Пустоши и выбила глаз. Я поскользнулся, будь я
проклят. Мне вставили новый глаз, но вокруг него еще ужасный кровоподтек.
- Он немного помолчал, словно забеспокоился. - А ты слышал об этом?
- Боюсь, что нет. Я только что вернулся из дальних странствий и пока не
в курсе последних событий.
- А-а-а, - успокоенно протянул Этьен. - Ну, бери меня под руку и пошли.
Горожане, похоже, занервничали.
Майджстраль приноровился к шагу Этьена. Местные испуганно расступались,
давая им дорогу.
- А я нисколько не удивлен, - сказал Майджстраль. - С каких пор члены
Диадемы тут носа не показывали?
- Сорок стандартных лет. А посмотришь на эту берлогу, так сразу ясно
почему.
Майджстраль дипломатично промолчал. Отдадим должное его учителям - он
даже головы не поднял, чтобы понять, что одна из информационных сфер
подслушала слова Этьена. А Этьен шагал дальше и, судя по тому, как он
строил фразы, был раздражен.
- И дело тут не в том, как именно здесь принимают, а в том, с какой
готовностью. Слишком много низкопоклонства.
- Они скоро научатся расслабляться в твоем обществе, уверен.
- Дорогой мой Майджстраль, но я же не хочу, чтобы они расслаблялись. Я
не должен быть им соседом, я для них богом должен быть.
`Если человеку, - подумал Майджстраль, - сначала протыкают глаз
рапирой, а потом он узнает, что старый приятель об этом даже не слыхал,
ему можно простить язвительность, пусть даже беспричинную`. Майджстраль
пожал плечами:
- В таком случае их низкопоклонство тебе просто по штату положено.
Воспринимай его как должное, это плата за то, чтобы быть богом.
Эта фраза была сказана так, что прямиком относила предмет разговора к
условиям существования вообще.
Этьен был не настолько раздражен, чтобы не заметить, что Майджстраль
попал в точку, но из неприятной ситуации выкрутился крайне изящно. Он
поклонился высокой блондинке, которая ленивой походкой шла им навстречу.
На ней было весьма элегантное голубое с серебром платье, и выглядела она
немного моложе своих тридцати двух лет.
- А, Николь. Майджстраль только что о тебе спрашивал.
Знакомый запах донесся до Майджстраля, он ощутил нечто, подобное шлепку
шелковой перчаткой.
- Моя госпожа. Я в восхищении.
Прежде чем обнюхать уши, Майджстраль коснулся губами ее руки. Николь
ростом была выше Майджстраля и очень бледна. Она, как и Этьен, не имела
фамилии. Она улыбнулась Майджстралю белозубой улыбкой:
- Дрейк. Так приятно тебя видеть наконец. Траур тебе к лицу.
Николь говорила на человеческом стандарте.
- Спасибо. И позволь поблагодарить тебя за соболезнования по поводу
смерти отца.
- Как он, кстати?
Информационные сферы над головой Николь пытались растолкать друг
дружку. Этьен извинился, обнюхался с ними и ушел. Николь взяла Майджстраля
под руку. Ее близость напоминала о былом романе, сулила новые надежды.
Прижавшись друг к другу, они прошествовали через весь зал. Не меньше
пятидесяти мужчин побагровели и мысленно укокошили Майджстраля.
- Этьен, похоже, обиделся на меня за то, что я не слышал о его дуэли.
- Его популярность упала, понимаешь? Аffаirе dе соеur [дела сердечные
(фр с протеже Жемчужницы, а потом аffаirе d`hоnnеur [дело чести (фр
с самой Жемчужницей, а потом еще и монокль. Глупо. Вторая дуэль в рядах
Диадемы за год. Жемчужница была вне себя.
- Он мне сказал, что поскользнулся.
- Может, и так. Все надеются, что случившееся излечит его от
задиристости. Дуэлянство входит в привычку - к счастью, этого не скажешь о
самоубийствах.
Даже хозалихи, которые и возобновили в людском обществе дуэли и
самоубийства, по-разному относились к этим ритуалам, принятым в высшем
свете. Есть хозалихская поговорка: `На дуэли погибнуть всякий дурак может`
(подобная же поговорка существует и по поводу самоубийства). Тон Николь,
хотя она и говорила на человеческом стандарте, в котором отсутствует
смысловая тонкость Высокопарного Хозалихского, сумел все же передать суть
хозалихского выражения, хотя она его и не произнесла.
Нюансы, нюансы. Сферам нравилось, когда они их слышали.
- Как Роман? Здоров?
Майджстраль улыбнулся:
- Роман - это Роман. Он будет рад слышать, что ты о нем спрашивала, но
втайне, конечно.
Разговаривая, они поглядывали друг на друга, слушали, касались друг
друга. Мысленно исследовали вероятности. Каждый искал какого-то вывода или
разрешения.
- Значит, он такой же, как всегда. А как ты?
Майджстраль склонил голову набок, раздумывая над вопросом.
- Да пожалуй, неплохо.
- Ты слишком молод, чтобы скучать. Мне это больше подходит.
- А что, прозвучало так, словно я скучаю? А я хотел просто
поскромничать.
- Ты нескромный человек, Дрейк. Не приписывай себе добродетелей,
которых лишен.
Сказала она это весело, но не без язвительности. Она переменилась за
прошедшие четыре года.
- Приходится хоть какие-то приписывать, - отшутился Майджстраль, - а
иначе их у меня вовсе не останется.
Николь коснулась руки Майджстраля:
- А вот это больше похоже на того Дрейка Майджстраля, которого я помню.
Рука Николь легла на его руку - это означало, что она приняла решение.
Он такое же решение принял на несколько мгновений раньше. Пожалуй, это
было и невежливо, и самонадеянно с его стороны - так скоро принять такое
решение.
Николь посмотрела на стоящую неподалеку компанию хозалихов:
- Эти империалисты, они что, от нас отвернулись? Стоят лицом к стене.
- Это барон Синн и его дружки. У него вечно были какие-то тайны с моим
папашей. Подозреваю, что он шпион. Наверное, он вообще жалеет, что попал
сюда, учитывая внимание прессы, и все такое прочее.
- Да за чем тут шпионить? Провинциальная планетка, и довольно далеко от
границ, чтобы иметь хоть какое-то стратегическое значение.
- Надо же ему как-то на хлеб зарабатывать.
В оркестре, парящем под потолком с помощью антигравитационных
устройств, запели фанфары. Народ начал разбиваться на парочки,
выстраиваться в ряды.
- А-а-а, - понимающе протянул Майджстраль. - `Паломничество в Коричный
Храм`. Составишь мне компанию?
- С радостью, сэр.
`Паломничество` прежде представляло собой куда более веселую пляску и
называлось `Пойдем на Ярмарку`, но восемьсот лет назад, в годы правления
пожилого, страдавшего артритом императора, темп танца замедлился и он
получил более сдержанное название. У этой перемены оказались необычные
преимущества. Из-за того, что происходила частая смена партнеров,
медленный темп позволял успеть обнюхать уши, обменяться приветствиями и
остротами, а если у тебя острот недоставало, ты мог смело отпускать одну и
ту же каждому партнеру, не боясь наскучить. Поэтому `Коричный Храм` стал
на редкость подходящим танцем для заведения знакомств.
Фанфары запели вновь, и танец начался. Майджстраль обнял свою партнершу
и обнюхал ее уши.
- Навестишь меня завтра? - спросила Николь.
- С удовольствием, - ответил он.
Николь пошла по кругу около Майджстраля, держась прямо и согнув в локте
руку так, словно на ней висела воображаемая корзинка.
- Можешь зайти в шестнадцать? В восемнадцать мне надо посмотреть
имитатора Элвиса, и ты, если захочешь, можешь сопровождать меня.
Майджстраль сделал антраша.
- Тогда я оденусь соответственно.
- Одному Богу известно, на что это будет похоже, - вздохнула Николь. -
Наверное, он даже `Отель, где разбиваются сердца` толком спеть не сумеет.
Майджстраль повернулся к мужчине справа от себя и представился. Танец
продолжался.

- Не нравится мне это, Педро. Ну то, что барон Синн здесь.
Педро был молодым человеком среднего роста, довольно неуклюжим. Его
партнерша была на несколько лет старше, темноволосая, коротко стриженная,
насупившаяся женщина. Педро казался выше нее, но только за счет каблуков.
- Мне тоже это не нравится, мисс Йенсен, - ответил Педро. - Возможно,
он намеревается вмешаться в аукцион.
- Проклятие. Нам его не одолеть, если он начнет вздувать цену. Жаль,
что Тартальи тут нет. Я отправила ему донесение, но ответа нет.
- Ох. Жалко.
- Не танцевал бы ты с такими каблуками, пока не... О черт. Ладно,
Педро, потом.

- Барон, на пару слов.
Синн был хозалихом - высоким, остролицым, с кожей цвета черного дерева,
покрытой темным мехом. Танцевал он с женщиной-человеком - невысокой,
светловолосой, с ярко-синими глазами, которые сверкали, словно алмазный
песок. Дамочке было за пятьдесят, но выглядела она лет на десять моложе.
Барон прижался теплым носом к ее щеке:
- Графиня.
Ее уши навострились.
- Могут возникнуть осложнения. Я тут заметила Майджстраля.
- К его услугам все, что есть на планете, мадам. Я бы не волновался.
Вряд ли наши с ним интересы совпадают.
- Может быть, проще всего поинтересоваться?
- Мне не хотелось бы выдавать наши намерения такому ненадежному
человеку. Мы просто подождем и посмотрим.
Графиня раскрыла рот и высунула язык - то бишь изобразила хозалихскую
улыбку.
- А все-таки я его сто лет не видела. Встретимся после танца?
- С удовольствием, графиня. Вот моя рука.

- Дрейк Майджстраль, сэр.
Взаимное обнюхивание.
- Лейтенант Наварра, сэр. Я вижу, мы оба в трауре.
С Майджстралем в паре танцевал высокий смуглокожий мужчина, лет
тридцати, в военной форме и траурном плаще.
- Боюсь, не признаю вашей формы. Местные части?
Извиняющий смешок.
- Нет. Я с Помпеи. Просто мне не так давно кое-что тут перепало по
наследству, вот и приехал посмотреть.
- Надеюсь, крупно перепало?
- О, нет. Всего лишь дом и немного земли. Куча всяких безделушек. У
моего дядюшки были странные вкусы, но он не был богат. Теперь я все
продаю.
- Надеюсь, вы не сочтете мое любопытство неприличным?
Наварра пожал плечами:
- Вовсе нет. О чем еще поговорить двум незнакомым людям?

- ...Да. Поскользнулся, вот проклятие.
- А какой был красивый глаз. Ведь именно за красивые глазки я в вас
влюбилась много лет назад, когда была совсем девчонкой.
- А? Да. Вот это да.

- Дрейк Майджстраль, сэр.
- Педро Кихано, сэр. А вы, скажите, тот самый Дрейк Майджстраль?
- О, простите великодушно, сэр. Ботинки, понимаете, новые.
- Ничего, сэр. А что касается вашего вопроса, то боюсь, что да.
Пауза.
- Сэр? А что за вопрос я вам задал?

- Привет, Николь. Как изящно ты только что покружилась.
- Хотелось ввернуть что-нибудь новенькое. Я этот танец уже столько раз
танцевала...
- Ну так и кто же из нас скучает?
Легкий смешок.
- Я только что танцевала фигуру с жуткой бабой. С графиней Анастасией.
Дрейк, ты побледнел.
- Наверное, она припозднилась, а то я бы ее заметил. - Даже
полуприкрытые веки не смогли скрыть волнения Майджстраля. - Призрак дней
моей юности.
- Наверное, она вызнала, что здесь барон Синн. Вряд ли она явилась,
чтобы повидаться с тобой.
- Мой отец ее жутко боялся, и не зря. А если честно, и я тоже. -
Майджстраль наклонил голову, как того требовала очередная фигура. -
Надеюсь, она меня не заметит.
- А я бы на это не рассчитывала, Дрейк. По-моему, эта женщина замечает
все.

- Привет, Педро.
- Мне так весело, мисс Йенсен.
- Отрадно слышать.
- Надо же, мы тут, участвуем в такой потрясающей интриге, и кругом
такая куча знаменитостей... совсем как на Волшебной Планете Приключений.
- Совсем как - где?
- А вы, когда были маленькая, не смотрели `Ронни Ромпера`? А я смотрел.
- Смотрела, конечно. Просто я забыла.
- А знаете, кто тут, мисс Йенсен? Тут Дрейк Майджстраль. Тот самый
Дрейк Майджстраль.
- Прости за тупость, Педро, но я не понимаю, о ком ты говоришь.
- Вы разве не следите за новостями спорта? Ну, `Ковенбургский Ледник`,
дело о взломе?
- А-а-а. Вот теперь вспомнила. И который же?
- А вон он. Болтает с каким-то луковицеголовым. Я и подумал... может,
он нам поможет в нашем, так сказать, дельце.
- О! - проговорила мисс Йенсен удивленно. - А это идея, Педро.
Пауза на два такта.
- Правда?

- Да. Не повезло. Я поскользнулся.

- Дрейк Майджстраль, сэр.
Партнер отозвался тоненьким писклявым голоском, полным напыщенной
интонации:
- Граф Квик.
Граф был троксанцем, ростом не более четырех футов, со здоровенной
круглой башкой, состоявшей из сменяющих друг друга слоев мозговой ткани и
хряща. Ушей у него не было, поскольку строение головы вызывало в ней
резонанс и выполняло приблизительно такую же функцию, как уши. При
ритуальном обнюхивании Майджстралю пришлось сделать на это скидку.
- Дела безо всякого посещаю я планету эту, - пояснил граф. -
Человечество мне интересует. Грандиозное путешествие предпринимается мне.
На Земле заканчивать собираться оное, знакомиться дабы там.
Майджстраль подумал о том, ухитрятся ли когда-нибудь обучающие
имплантанты придумать что-то для освоения троксанцами человеческого
стандарта, как положено.
- Вам можно позавидовать, - сказал он. - Я на Земле никогда не бывал.
- Путешествование надо вы. Родина Элвис и древние греки.
- Это ведь неподалеку от границы, а я как раз в ту сторону направляюсь.
Надо подумать. Да. Определенно.

- Лейтенант Наварра, мадам.
- Николь. Помпейская Морская Разведка, если не ошибаюсь?
- Вам знакома моя форма? Вы потрясающе осведомлены, мадам. Вы бывали на
Помпее?
- Увы, нет. Но мне всегда нравились мужчины в военной форме.

- Дрейк Майджстраль, мадам.
- Амалия Йенсен, сэр. Вы тот Майджстраль, что ограбил Зеркальную
Колокольню?
- Боюсь, то был Джефф Фу Джордж, мадам.
- Прошу прощения.
- Не стоит, напротив, я вам благодарен. Это сравнение мне льстит.
- Я вот подумала... может быть, поговорим о деле?
- Весь внимание, мадам.
- Антикварная вещь. Будет выставлена на аукционе. Боюсь, мне перебьют
цену.
- Я вас с радостью выслушаю. Продолжим разговор, когда сойдемся в
следующей фигуре.
- С радостью.

- Стыд какой. Надеюсь, ты подобрал себе к новому глазу новую дамочку.

- Майджстраль, сэр.
- Пааво Куусинен.
Поджарый мужчина, спокойный, средних лет.
- Костюм у вас имперского покроя. Сопровождаете Синна?
- Нет, я путешествую один, сэр. По делу.
Что на это ответить, Майджстралю в голову не приходило, и мужчина явно
откровенничать не собирался. Танец продолжался.

- Дрейк.
- Николь.
- А ты знаешь, оказывается на Помпее ежегодно по четыреста человек
погибает на море от несчастных случаев.
- Понятно. Видимо, ты поболтала с мужичком в военной форме.
- Он оперирует фактами, Майджстраль. Знаешь, как давно я ни от кого не
слышала фактов? Чтобы не высказывали предположения, не выбалтывали слухи
или сплетни, а выдавали голые, неприкрытые факты? Четыреста смертей в год.
Это факт.
- Факт то, что ты красива.
- Факт то, что я это, увы, отлично знаю.

- Педро Кихано.
- Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке.
Генерал был осанистым широкоплечим мужчиной, на лице которого застыло
гневное выражение.
- К вашим услугам, сэр.
- Ну и идиотское же занятие этот танец. Я сегодня уже столько немытых
шей нанюхался, просто сил нет. Тебе бы, кстати, свою тоже слегка помыть не
мешало.
- А? Всенепременно. Прямо сейчас и вымою. А вот знаете, с кем я только
что познакомился? С Дрейком Майджстралем. Ну, знаете - Ковенбургский
Ледник. Дело о Швейцарском Сыре.
- Майджстраль? Здесь? Где он?
- Вот он. В трауре.
- Ага! Какой вызов! И где - в таком обществе!
- О. Прошу прощения, сэр.
- Тебе, молодой человек, не стоит носить высокие каблуки, и так в тебе
роста предостаточно.
- О. - (Пауза.) - Вы правда так думаете?

- Николь.
- Пааво Куусинен. Слуга покорный, мадам.
- Вы из Империи?
- Да, мадам. А что, так заметно?
- Если хотите, чтобы было незаметно, поменяйте костюм.
- Какая жалость. Я наблюдаю за людьми, изучаю их поведение, и я так
надеялся, что мне удается не привлекать к себе внимание и спокойно
наблюдать за поведением людей. Мой портной уверял меня, что мой костюм -
последний писк моды.
- Моды к нам теперь не из Империи приходят. Но тут найдутся некоторые,
которые считают, что это большое упущение.

- Дрейк Майджстраль.
- Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. Только притронься к
чему-нибудь моему, и я тебя прихлопну.
Удивление. Антраша прервано на середине.
- Прошу прощения сэр, но у меня и в мыслях не было...
- Плевать я хотел на твои мысли. Действия - вот что меня волнует.
Только шагни ко мне, и я тебя прикончу, если не сам, так найму кого надо.
Считай, я тебя честно предупредил.
- Вполне честно, сэр.
- И нечего тут распространяться - честно или нечестно, будь ты проклят.
Ступай, нюхай шею вон той дамочки и уберись с глаз моих долой!

- Мисс Йенсен, если все так, как вы говорите, я возьму с вас не меньше
шестидесяти. Но если работа окажется труднее, ставка возрастет.
- Вы сомневаетесь в предоставленной мною информации?
- Ваша информация могла устареть.
- Вы просите... много, Майджстраль.
- Вы не доверяете мне авторских прав. В этом случае цена бы понизилась.
- Извините, но тут я непоколебима.
- В таком случае и я непоколебим насчет назначенной цены. Мои
извинения, мисс.

- Видел я эту твою драчку. Халтура треклятая.
- Да, генерал. К несчастью, я поскользнулся.
- Ха! Да ты враль и еще и идиот вдобавок. Она тебе ножку подставила, ты
растерялся, а она отразила твой удар и заполучила тебя. Гардемарин - и тот
бы лучше управился.
- Сэр!
- Нечего передо мной-то храбреца разыгрывать. Я уже, правда, давно в
отставке, только меня на мякине не проведешь. Да я бы тебя на кусочки
искромсал!

- Майджстраль.
- Графиня.
Нервы Дрейка готовы были сдать, ноги - задрожать, а выдержка - изменить
ему. Неприятно обнаружить, что детские страхи до сих пор не беззубы, до
сих пор способны заставлять сердце биться чаще, диафрагму - напрягаться и
вызывать дрожь в коленках.
- Позвольте выразить вам признательность за искренние соболезнования по
поводу кончины моего батюшки.
- Он был достойным сыном великого человека. Для вас нет ничего лучше,
как только следовать во всем его примеру.
Графиня говорила на Высокопарном Хозалихском с безукоризненным
произношением.
Майджстраль отвел назад кончики ушей - так по Высшему Этикету
выражалось утонченное согласие. (Высший Этикет требует колоссальной
подвижности ушей. Жаль графа Квика - он лишен такого ценного средства
выражения эмоций.)
- Учитывая характер нашего времени, - ответил он, - это невозможно.
Ответ прозвучал на хозалихском стандарте, что, как рассчитывал
Майджстраль, несколько выведет графиню из равновесия и собьет с нее спесь.
Уши ее блестели, словно кусочки отполированного голубого камня.
- Учитывая _ваш_ характер, вы хотели сказать.
Майджстраль пожал плечами:
- Может быть. Как вам будет угодно.
- Вы тут по делу, связанному с вашей... профессией, видимо?
Он улыбнулся:
- Конечно же, нет, графиня. Я здесь для того, чтобы побывать в зоопарке
и посмотреть на метанитов.
- Ах, в зоопарке... - Выражение лица графини Анастасии несколько
изменилось - она уставилась на Майджстраля так пристально, что ему стало
несколько не по себе уже не от страха, а скорее от удивления. - Ваш отец
был человеком постоянным.
- В долги он попадал постоянно, это точно.
- Я могла бы подыскать вам работу, если хотите.
- Я предпочитаю не пользоваться старыми знакомствами, графиня.
`Ой, скорее бы закончилась эта фигура!`
Уши графини опустились - для хозалихов это означало неприязнь.
- Гордыня. Гордыня и непостоянство. Не слишком удачная комбинация.
- Да и времена нынче не самые удачные, графиня. О чем, я уверен, вы
сожалеете, так же, как и я.
Фигура закончилась, и Майджстраль развернулся к мужчине справа.
Нервишки у него пока еще шалили. `Похоже, ничья, - подумал он. - Совсем
неплохо для человека, которого вынудили вспомнить о детских страхах`.

- Барон Синн.
- А, шпион.
- Прошу прощения, сэр?
- Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. А ты - хозалихский шпион.
- Вы ошибаетесь, сэр, - холодно отозвался барон и вытянулся во весь
рост, что не помогло ему сравняться с генералом.
- Ты - военнослужащий, путешествуешь якобы по делам бизнеса, с двумя
хозалихами, у которых вид таких же вояк, как и у тебя. Если шпики не так
выглядят, то я уж и не знаю как.
- Полагаю, сэр, что после этого нам нечего друг другу сказать.
- Ошибаешься. Я бы тебе много чего мог сказать. Но я лучше помолчу, с
твоего позволения.

- Ох. Последняя фигура. Тут просто с ума сойти можно от новых
знакомств.
Николь посмотрела на Майджстраля с удивленной улыбкой:
- А ты, похоже, доволен собой, Дрейк. Успел какое-то дельце обстряпать?
- Я успел отбиться от жуткой графини и при этом сказал не больше
колкостей, чем она.
- А-а-а! Ну тогда у тебя точно есть причина веселиться.
Танец окончился, и танцоры потопали ногами в знак восхищения. Еще один
пункт этикета. Хорошо еще, что ушами вертеть не пришлось. Николь взяла
Майджстраля под руку, и они стали пробираться между распадающимися
мало-помалу парочками.
- У Этьена неважнецкий вид, - отметила Николь. - С чего бы это?
- Может быть, он пообещал следующий танец графине Анастасии. Позволь
принести тебе чего-нибудь прохладительного.
- Спасибо.
Информационные сферы подобрались поближе, их объективы мягко
настроились на крупный план и сфокусировались на лицах Майджстраля и
Николь. Где-то далеко, в студиях, специалисты, читающие по губам,
склонились к экранам мониторов. Из-за того, что они уделили такое
пристальное внимание этому малозначительному разговору, они отпустили три
отборных ругательства, которые отпустил по адресу Майджстраля
побагровевший генерал Джеральд, проводивший его полным отвращения
взглядом.
Майджстраль принес Николь шербет, а себе - стакан ринка. Осмотрев толпу
гостей, он заметил, что графиня ведет оживленную беседу с бароном Синном.
Вот они оба обернулись и быстро посмотрели в ту сторону, где стояли
Майджстраль и Николь, и столь же быстро отвернулись. Майджстраль задумался
о том, готов ли он к еще одной стычке с графиней сегодня вечером, и решил,
что не готов.
- Я, пожалуй, пойду, Николь, - сказал он. - Я только сегодня утром
прилетел на Пеленг, а путь у меня был долгий. Сиесты совсем не получилось.
Я и пришел-то только для того, чтобы тебя увидеть.
Если Николь и обиделась, она этого не показала. Услышав последнюю фразу
Майджстраля, она обдумала принятое ею ранее решение и утвердилась в нем.
- Ну, значит, завтра утром увидимся, - сказала она, и они обнюхались,
согласно этикету. - Я так рада, что ты здесь, Дрейк. Старые друзья всегда
придают очарование новой обстановке.
- Как всегда, к твоим услугам, Николь.
Оркестр снова заиграл. Парящая под потолком голограмма оповестила
гостей о том, что следующий танец - `Поиски тропинки`. К Николь, топая
высокими каблуками, пробрался возбужденный молодой человек и поклонился
ей:
- Педро Кихано, мисс. Может быть, вы меня запомнили? Не удостоите ли
меня согласием потанцевать?
Если Николь и не пришлось по нраву приглашение, она это умело скрыла.
- Ну, конечно, - улыбнулась она.
Информационные сферы потащились за ними.
Майджстраль, покинутый сферами и ощутивший вследствие этого немалое
облегчение, допил свой ринк. Он стал пробираться вдоль стены к выходу, по
пути коротко переговорил с Амалией, подтвердил все, о чем они говорили
раньше, и пообещал держать с ней связь. Он направился к выходу и уже почти
дошел до широкой, обрамленной голографической подсветкой двери, когда его
остановили.
- Прошу прощения, сэр.
`Человек в военной форме, - вспомнил Майджстраль. - Человек, который
оперирует фактами`.
- Лейтенант Наварра?
- Прошу меня извинить, сэр, за бестактный вопрос.
Майджстраль пристально глянул на него из-под полуприкрытых век:
- Спрашивайте, сэр.
- Та молодая дама, с которой вы только что разговаривали, - она,
видимо, ваша старая приятельница?
- Вы о мисс Амалии Йенсен? Мы только что познакомились, во время танца.
Наварра, похоже, обрадовался:
- Значит, она свободна?
- Абсолютно, сэр. Можете действовать.
Мужчина ухмыльнулся:
- Благодарю вас, сэр. Еще раз простите за бестактность.
- К вашим услугам.
Майджстраль поклонился и вышел в теплую пеленгскую ночь. Информационная
сфера пристала к нему с просьбой дать интервью, но получила отказ. Он уже
вдоволь наобщался.

2

Если вам суждено быть покоренными инопланетянами, нет ничего лучше, как
оказаться покоренными хозалихами. Хозалихи покорили десятки различных
цивилизаций и набрали в этом деле изрядный опыт. А значит, при покорении
гибнет минимум представителей расы и практически сразу может начаться
воспроизведение.
Землю хозалихи захватили, можно сказать, без боя. Человечество
только-только научилось отлетать от своей планеты - маленького камешка в
безбрежных космических просторах. И тут, откуда ни возьмись, на орбите
появилось сразу сто тысяч военных кораблей инопланетян, и все сто тысяч
нацелили все свое оружие, в том числе и смертоносные лучевые пушки, на
жителей планеты. Тогда лишь несколько сотен людей - обитателей военных
орбитальных станций - отважились оказать сопротивление, и как только их
перебили, земляне сразу же сдались.
Подобным образом осуществлялись почти все завоевания хозалихов. Им
попалось всего несколько цивилизаций, которые повели себя не так разумно,
как человечество, - вот их-то, к сожалению, перебили до последнего и потом
искренне оплакали. Хозалихи - раса замечательная во многих отношениях -
совершенно не понимают таких шуток, как стремление к независимости.
Главный принцип их Имперской Системы состоит в беспрекословном повиновении
императору, а если кто-то не желает этому принципу следовать, он
обращается во прах.
Хозалихи, следует отдать им должное, - завоеватели просвещенные. Если
могут, они не вмешиваются в местные институты религии. Если вводят налоги,
то такие, что с ними вполне можно смириться. Они засылают на покоренные
планеты десятки тысяч миссионеров, дабы те способствовали повышению
культурного уровня населения и обучали его правилам Высшего Этикета. И как
только покоренная цивилизация достигает определенного уровня, ее
представители мало-помалу входят в Имперский Совет и занимают важные посты
по всей Империи.
Но наступают, конечно, и некоторые перемены. Существуют воинские
гарнизоны, вводится цензура в службах новостей - хозалихи милостивы, но не
глупы. Правила Высшего Этикета четко определяют, чего именно хозалихи
хотят для себя: формальности, элегантности, непоколебимого идеализма.
Хозалихи почитают Высший Этикет универсальным, однако суть Высшего Этикета
в том, что это - испытание. Если чужаку удается освоить все тонкости
Высшего Этикета, он становится тем, с кем хозалихи согласны разговаривать
и иметь дело. На самом деле миссионеры - ловцы человеков, которые
забрасывают свои снасти в самые глубины чужих рас и вылавливают тех, кто
способен стать посредником между хозалихами и представителями собственной
расы. Тех, кто способен общаться и с теми, и с другими и служить
переводчиками для тех и других.
Счастливым избранникам судьбы порой везет - они получают благородные
титулы. Это, конечно, глупо, но хозалихи стоят на своем. Что это за
Имперская Система, если в ней отсутствует наследная аристократия? Земля
уже столько раз содрогалась в конвульсиях, пытаясь исторгнуть с лица
своего собственную наследную аристократию, а тут они возьми да и вернись -
графы и бароны, принцы и герцоги, и что самое смешное - почти все
поголовно инопланетяне.
Высший Этикет, таким образом, может быть, и не универсален, зато
универсально поведение аристократов. Новая земная аристократия оказалась
весьма способной к величию, просвещенности, одухотворенному правлению,
культивированию высокого искусства и талантов. Взять хотя бы достижения
виконта Ченга или Соломона Неподкупного. Но аристократы оказались также
весьма склонными к грубости, близорукости, беспутности, алчности и сущим
безумствам. Взять хотя бы Роберта-Мясника или Юлия Безумного. Человечество
и радовалось, и страдало в обстановке, созданной новой аристократией.
Великое созерцали, от невежества страдали. И все это было вполне
предсказуемо.
А вот что оказалось гораздо менее предсказуемо, так это отношения между
людьми и хозалихами. У той и другой расы были специфические достоинства,
которые восхищали противоположные стороны, но были и недостатки, которые у
тех и других вызывали отвращение.
Как только люди познакомились с хозалихами, они сочли их неглупыми, но
скучными. Эти длинноносые, широкоплечие, покрытые черной шерстью
завоеватели боготворили императора, старались вести себя сдержанно,
обожали парады и военную музыку, детей воспитывали строго, прививали им
светские манеры и приучали быть законопослушными гражданами,
продолжателями рода. Они были прирожденными консерваторами и эстетами,
слыли мастерами тратить время на ерунду, ну и, конечно, поборниками
строгого руководства Империей. Ничего сверхужасного в таких привычках не
было. У всех у нас в конце концов бывают дядюшки, которые отличаются
примерно таким поведением, но в общем и целом это совершенно чудные
старикашки. Правда, вы ведь не станете своего занудного дядюшку звать на
развеселую вечеринку, верно?
Непочтительность не радует хозалихов. Не поощряют они также
фривольность, безответственность, нечестность, излишнее рвение, не жалуют
тех, кто появился на свет с врожденным чувством юмора, с ощущением, что
мир сошел с ума. Они не станут доверять тем, кто свистит в компании,
отпускает сальные шуточки или напивается на спортивных соревнованиях.
Хозалихи искренне верят, что таких можно исправить исключительно
колесованием, дабы они в дальнейшем более строго следовали Имперским
Принципам.
Как ни грустно, примерно так они относятся ко всему человечеству. Да,
считают они, люди, может быть, фривольны и милы, но их нельзя принимать
всерьез. Однако такое отношение к человечеству несправедливо - отыщутся
миллионы людей, готовые последовать всем хозалихским требованиям, их
представлениям о том, каким должен быть образцовый гражданин. Многие
пробивались на имперскую службу и добивались хороших рекомендаций от
педантичных и добросовестных начальников. Некоторые даже становились еще
более ярыми империалистами, чем сами хозалихи, - посмотрите только на
подвиги Роберта-Мясника, который без разбору укокошил сотни тысяч во имя
императора, - на такое не отваживался ни один хозалихский губернатор.
Но и наше стереотипное отношение к хозалихам не всегда справедливо.
Попадаются среди них и те, что ведут себя фривольно и непочтительно, а еще
больше среди них тех, кто с восторгом бы повел себя фривольно и
непочтительно, предоставься им такая возможность. В потаенных мечтах
пьяные хозалихи танцуют при лунном свете и обнимаются с мокроносыми
дамочками. Просто они об этом помалкивают.
В общем, хозалихи не лишены тайных страстишек. У них имеется обширная
популярная литература, в которой описываются мятежи и похождения жуликов и
выражается скрытый восторг в отношении тех, кому удается победить
условности, да еще и жить-поживать в свое удовольствие. Они
снисходительнее относятся к своим беспутным кузенам и кузинам, чем те того
заслуживают, и не менее уязвимы в отношении обаяния, чем люди.
Даже Высший Этикет оставляет место и право на существование пьяницам,
шарлатанам, дурачкам, лишь бы только их поведение было достаточно (в меру)
вызывающим и носило признаки стиля. Стиль - вот что тут главное: никто не
станет восторгаться пьяницей, который туп, или шарлатаном, на которого
скучно смотреть. В Высшем Этикете есть много всякого разного помимо
сдержанных танцев и обнюхивания ушей.
И если вы способны проделывать это стильно, закон даже позволит вам
зарабатывать на жизнь кражами.

Майджстраль оставил флайер на лужайке около снятой им виллы и прошел
через звуковой экран, служивший дверью. По пути он расшнуровал камзол -
настолько, насколько позволял покрой: Высший Этикет требовал, чтобы одежду
нельзя было снять или надеть без помощи слуги. В то время почти все
использовали в качестве прислуги роботов, по крайней мере в Человеческом
Созвездии.
А у Майджстраля был слуга-хозалих по имени Роман. Роман был высоченного
роста - он был высок даже по хозалихским меркам - и очень силен. Годичные
кольца, что залегли вокруг его носа, показывали, что ему сорок пять. Уже
пятнадцать поколений его предков служили семейству Майджстралей, а Дрейку
Роман достался от отца. Слугу он время от времени использовал для
выполнения боевых операций, которые тому большей частью не нравились. Но
свое неодобрение, как и многое другое, Роман держал при себе. Он гордился
своей репутацией безупречного, вышколенного слуги семейства, хотя это
семейство порой и приводило его в отчаяние.
Роман, как всегда подтянутый, появился в холле и тихо направился к
Майджстралю. Умение слуги передвигаться бесшумно радовало Дрейка и как
эстета, и как профессионала.
- Грегор вернулся? - спросил Дрейк на стандарте.
- Пока нет, сэр. - В голосе Романа чувствовалось спокойствие стоячих
вод.
- Надеюсь, никаких проблем?
- Думаю, никаких.
Роман расшнуровал Майджстралю камзол, помог снять обувь, взял у него
пистолет, нож, манишку и манжеты - все с отточенным профессионализмом и
при минимуме движений. Это было так же знакомо, как старый, привычный
диван. Майджстраль чувствовал, как спадает напряжение. Роман был
единственным якорем в его бурной, беспокойной жизни и скорее
отождествлялся с домом, чем просто со слугой, а дом для него был местом,
где можно расслабиться. Майджстраль упал на диван и пошевелил пальцами ног
в плотных серых носках.
Голографические произведения искусства медленно вращались на подставках
в нишах, отбрасывая на Дрейка, улегшегося на диване, мягкий свет. Он
посмотрел на Романа:
- Там была Николь. Она спрашивала про тебя.
- Надеюсь, она в добром здравии.
Майджстраль снова взглянул на слугу. Глаза у того заблестели, ноздри
слегка расширились. `Тайная радость`, - решил Майджстраль, наслаждаясь
предсказуемостью Романа. Никаких сомнений. Николь всегда была одной из

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 115323
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0