ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Джо ХОЛДМЕН

БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РЯДОВОЙ МАНДЕЛЛА (1997-2007 гг.)

1

- На сегодняшнем вечернем занятии мы покажем вам восемь способов
бесшумно убить человека, - говорил сержант-инструктор, который выглядел
едва ли на пять лет старше меня. Следовательно, если ему и приходилось
убивать в бою, бесшумно или наоборот, то только будучи еще ребенком.
Я уже был ознакомлен с восемнадцатью способами убить человека, хотя
подавляющее большинство из них было довольно шумными. Я уселся прямо,
придав лицу выражение вежливого внимания, и заснул с открытыми глазами. То
же самое сделали почти все остальные, мы уже знали, что ничего
действительно ценного на вечерних занятиях не дают.
Разбудил меня включенный проектор, и я просмотрел короткую учебную
ленту, иллюстрирующую `восемь бесшумных способов`. Часть актеров была из
преступников-мозгостеров, потому что их убивали на самом деле.
После фильма какая-то девушка из первого ряда подняла руку. Сержант
кивнул ей, и она поднялась, чтобы задать вопрос. Симпатичная, хотя шея и
плечи немного мощноваты. Это от постоянного таскания тяжелых вещмешков,
чем мы занимались последнюю пару месяцев.
- Сэр, - сказала она, - мы должны были обращаться к сержантам только
через `сэр`, пока не пройдем обучение, - большинство этих способов, они,
как мне кажется, ну, выглядят просто глупо.
- Например?
- Ну вот, это - удар в область почек саперной лопаткой. Неужели мы
действительно можем оказаться в ситуации, когда у нас не будет под рукой
ножа или другого оружия? И почему именно в почки, почему бы просто не
раскроить противнику голову?
- На голове у него может быть каска, - резонно заметил сержант.
- Но ведь у тельциан, видимо, вообще нет никаких почек!
- Вероятно, - вздохнул инструктор. Шел только лишь 1997, и никто еще
не видел живого тельцианина или хотя бы его останков размером более
хромосомы. - Но химически их тела сходны с нашими, поэтому мы
предполагаем, что и анатомически это похожие на человека существа. И у них
должны быть уязвимые места. Их придется найти вам.
- Не забывайте, - он ткнул пальцем в сторону экрана, - что эти восемь
смертников получили свою долю ради вашей пользы, чтобы вы смогли найти
способ убить тельцианина - все равно, с помощью ручного лазера или с
помощью точильного бруска.
Девушка опустилась на место, но ответ сержанта ее, судя по всему, не
очень удовлетворил.
- Будут еще вопросы?
Но поднятых рук больше не было.
Мы приняли более-менее вертикальное положение. Сержант ожидающе
глядел на нас.
- Так-растак вас, сэр! - послышался обычный усталый хор.
- Громче!
- ТАК-РАСТАК ВАС, СЭР! - Еще одно убогое армейское изобретение для
поднятия нашего духа.
- Уже лучше. Не забудьте, завтра на рассвете маневры. Завтрак в три
тридцать, построение - в четыре ноль-ноль. Кто будет пойман в мешке после
трех сорока - потеряет нашивку. Разойдись.
Я затянул молнию на комбинезоне и пошагал по снегу в комнату отдыха,
чтобы выпить чашку сои и покурить. Мне всегда хватало пяти-шести часов
сна, и иначе, как здесь, я не мог побыть сам по себе, хоть на несколько
минут забыть про армию. В комнате отдыха я некоторое время смотрел инфо.
Еще один корабль накрылся в секторе Альдебарана. Это, считай, четыре года
назад. Готовится флот для ответного удара, причем потребуется еще четыре
года, пока они туда доберутся. За это время тельциане прочно усядутся на
всех входных планетах.
В казарменном бараке, когда я туда вернулся, все уже полезли в
спальные мешки, и основное помещение было выключено, вся честная компания
до сих пор окончательно не пришла в себя после двухнедельного учебного
цикла на Луне. Я запихал комбинезон в шкафчик, сверился со списком и
обнаружил, что мне выпала на сегодня койка N_81. Проклятие, прямо под
нагревателем!
Я как мог тихо пробрался за полог, стараясь не разбудить соседа. Кто
это был, я не видел, но ни малейшего значения это не имело. Я шмыгнул под
одеяло.
- Что-то поздно ты, Манделла, - зевнули на соседней койке. Это была
Роджерс.
- Извини, я не хотел тебя будить, - прошептал я.
- Не страшно, - она подкатилась ко мне и обхватила, прижимаясь. Она
была теплая и в меру податливая.
Я провел рукой по ее бедру, надеясь, что жест был только братской
лаской.
- Спокойной ночи, Роджерс.
- Спокойной ночи, мой жеребчик, - она вернула ласку мне, но более
решительно.
И почему так всегда получается - когда в активе ты, то твой сосед
хочет спать, а когда устанешь - соседу не спится? И я склонил голову перед
неизбежным.

2

- Нухршо-о, понеслись снова! Стрингеры! Взяли быстренько - ну, кому
говорю, взяли!
Около полуночи фронт теплого воздуха достиг нашей округи и снег
превратился в жидкую грязь. Продольная балка-стрингер из пермопласта
весила пятьсот фунтов, и тащить ее было не сахар, не считая даже, что она
была покрыта ледяной коркой. Каждая команда стрингеров состояла из четырех
человек - по двое на каждом конце балки. В паре со мной шла Роджерс.
- Сто-о-й... - выкрикнул парень, шедший за мной, имея в виду, что
сейчас балка выскользнет у него из закоченевших рук. Хоть и
пермопластовая, она вполне могла бы сломать человеку ногу. Мы все разжали
пальцы и отпрыгнули в сторону одновременно. Балка, подняв фонтан грязевых
брызг, рухнула на землю.
- Черт тебя побери, Петров, - сказала Роджерс. - Может, тебе лучше
перейти в Красный Крест или еще куда? Растакая балка не на растак тяжелая.
- Обычно наши девушки гораздо осмотрительнее в выборе выражений, но
Роджерс можно было понять.
- Нухршо-о! Стрингеры, вперед! Склейщики! Не отставать!
Два человека нашей бригады склейщиков бросились бежать, раскачивая
своими ведрами.
- Манделла, давай двигать. А то я что-то отморожу.
- И я, - поддержала девушка. Больше с чувством, чем с логикой.
- Раз-два взяли-и!
Мы подхватили чертовку и потащили к мосту. Он был готов примерно на
три четверти. Похоже, второй взвод нас обгоняет. Мне-то было бы все равно,
но только взвод, первым закончивший мост, домой полетит на вертолете, а
нам придется тогда четыре часа шлепать по грязище, и отдыха у нас сегодня
уже не будет.
Мы установили балку на место и начали прилаживать фиксирующие скобы к
опоре. Девушки из бригады склейщиков начали уже выплескивать смолу на
балку, хотя мы не успели ее закрепить. Ее напарник ждал по другую сторону
моста. Настильщики дожидались своей очереди у подножия, каждый из них
поднял над головой лист упрочненного пермопласта, словно зонтик. Они были
сухие и чистые. Интересно, заметил я громко, за что им такая честь выпала?
Роджерс высказала несколько предположений, красочных, но маловероятных.
Мы направлялись за следующей балкой, когда проводящий полевые занятия
(имя его было Дагльстайн, но мы звали его `Нухрош`) засвистал в свою
свистульку и проревел:
- Нухро-о-ш, солдаты, десять минут перекура. Курите, ежели есть что.
- Он сунул руку в карман и включил обогрев наших комбинезонов.
Мы с Роджерс присели на край стрингерной балки, и я вытащил кисет.
Скруток с травой у меня было полно, но их не разрешалось курить до вечера.
С табаком у меня был только сигарный окурок: дюйма на три. Я закурил - и
после пары затяжек почувствовал себя не так уж плохо. Роджерс тоже
затянулась, но только за компанию, тут же скорчила гримасу и вернула
окурок обратно.
- Ты еще учился, когда тебя призвали? - спросила она.
- Ага. Как раз получил диплом об окончании - физика. Хотел стать
преподавателем.
Она невесело кивнула.
- А я на биологическом...
- Долго? - Я зачерпнул полную пригоршню снеговой каши.
- Шесть лет. Я бакалавр. - Она водила ботинком из стороны в сторону,
нагребая холмик замерзающей грязи и мокрого снега, похожего на кристаллы
замерзающего молока. - И отчего так получилось, отчего эта сволочь
началась?
Я вздохнул. Вопрос не требовал ответа, тем более вроде тех, что нам
предоставляли ИСООН. Интеллектуальная и физическая элита планеты, коей
должно спасти человечество перед лицом тельцианской угрозы. Вот дерьмо.
Все это только гигантский эксперимент. Хотят попробовать, не удастся ли
нам навязать тельцианам столкновение на поверхности планеты.
Нухрош дунул в свисток на две минуты раньше, чем положено, как и
всегда, но я и Роджерс, и еще два наших стрингера, могли сидеть с минуту,
пока склейщики и настильщики приканчивали нашу последнюю балку. Костюмы
быстро остывали, так как обогрев уже выключился, но мы из принципа не
трогались с места.
Вообще-то, никакого смысла не было в тренировке на холодке. Типичная
армейская полулогика. Конечно, там будет холодно, но ничего похожего на
снег или лед. Даже по своему определению, входная планета находится в зоне
температур, близких к абсолютному нулю. Коллапсары совсем не греют - и
если вы почувствуете холод, значит, вам пришел конец.
Двенадцать лет назад, когда мне было всего десять лет, был открыт
коллапсарный прыжок. Направьте предмет с достаточной скоростью прямо в
коллапсар, и вот он уже выпрыгивает где-то в совсем другой части
Галактики. Быстро нашли закономерность, позволяющую определить место
выхода: объект как бы движется в начальном направлении вдоль `линии` (то
есть вдоль эйнштейновской геодезической линии) и выпрыгивает в
пространство, когда эта воображаемая `линия` упирается в другой коллапсар.
И объект выпрыгивает в нормальное пространство в том же направлении и с
той же скоростью, с какой он вошел в первый коллапсар. Время между двумя
коллапсарами... практически ноль.
Явление задало работы физикам и математикам. Им пришлось пересмотреть
теорию одновременности, потом разобрать до основания здание общей теории
относительности и собрать его снова, включив необходимые изменения. И
политики тоже очень обрадовались, потому что теперь они могли послать
корабль с колонистами на Фомальгаут с меньшими затратами, чем раньше
обходилась посылка двух человек на Луну. Политики были бы рады отправить
массу людей на Фомальгаут, совершать невиданные подвиги, вместо того,
чтобы эти люди не давали им спать спокойно дома, на Земле.
Каждый колонистский корабль сопровождался автоматическим зондом. Зонд
следовал за кораблем примерно в двух миллионах миль. Уже были получены
данные о существовании входных планет - скальных мирах, вращающихся вокруг
коллапсаров. Зонд, в случае если корабль врежется в такую планету на
скорости 0,999 световой, должен был вернуться домой и сообщить о печальном
событии.
Именно такого рода катастроф никогда не случалось, но однажды
все-таки зонд вернулся домой один. Информация, им доставленная, была
проанализирована, и оказалось, что корабль колонистов был атакован чужим
кораблем и уничтожен. Это произошло в окрестностях Альдебарана, в
созвездии Тельца, и так как выговаривать слово `альдебараниане` несколько
неудобно, враг получил имя `тельциан`.
Корабли переселенцев начали отправляться в полет под защитой
крейсеров. Потом крейсера начали совершать рейсы самостоятельно, и в конце
концов Группа Колонизации уступила место ИСООН, то есть Исследовательским
Силам при ООН. Ударение на слове `силы`.
Потом какой-то умник в Генеральной Ассамблее родил идею, что
следовало бы подготовить группу людей, способных вести наземные боевые
действия и охранять входные планеты ближайших коллапсаров. Это привело к
Элитарному Призывному Закону 1996 года и появлению самой элитарной
набранной армии в истории военных сражений.
И вот мы, пятьдесят мужчин и пятьдесят женщин, все с коэффициентом
интеллекта выше 150 и необыкновенной силы и выносливости, самым элитарным
образом месили грязь в центральной Миссури, размышляя при этом о
практичности умения строить балочные мосты на планетах, где единственная
жидкость являет собой случайную лужицу жидкого гелия.

3

Примерно через месяц мы стартовали к месту наших последних учебных
полевых занятий - на Харон. Хотя планета и приближалась к перигею, но все
равно была в два раза дальше от Солнца, чем Плутон.
В качестве транспорта был использован корабль для колонистов,
рассчитанный на двести переселенцев, а также домашних животных и различные
растения. Но не думайте, что там было очень просторно, если нас
насчитывалось в два раза меньше, чем двести. Почти все дополнительное
пространство занимало добавочное горючее и необходимая наша амуниция.
Весь перелет занял три месяца, половину дороги мы шли с ускорением
два `ж`, вторую половину - тормозили с тем же ускорением. Максимальная
наша скорость, когда мы проскакивали орбиту Плутона, составляла примерно
одну двадцатую световой. Эффекты релятивистики еще не давали о себе знать.
Три недели в поле тяжести в два раза больше нормального - это совсем
не пикник. Три раза в день мы выполняли, очень осторожно, некоторые
упражнения, а в основном старались сохранить лежачее положение. И все
равно, имели место несколько случаев переломов и вывихов. Люди носили
специальные бандажи и повязки, чтобы не растерять по пути конечности и
прочие части тела. Спать было почти невозможно: мучили кошмары (удушение и
сплющивание в лепешку), кроме того, приходилось постоянно
переворачиваться, чтобы не застаивалась кровь и не образовывались
пролежни. У одной из девушек, замученной до предела, во сне ребро
протыкало кожу и высовывалось наружу.
Я уже несколько раз бывал в космосе до того, так что когда мы кончили
тормозиться и перешли в свободный полет, я не испытывал ничего, кроме
облегчения. Но многие из наших никогда не страдали от тошноты и
головокружения. Остальным приходилось прибирать каюты, летая туда-сюда с
мокрыми губками и инспираторами, всасывающими шарики полупереваренной
`Муки Мясной Концентрированной` (в обиходе - соя).
Когда мы покидали орбиту, можно было хорошо рассмотреть Харон, хотя
смотреть было почти не на что. Планета выглядела как туманная, едва
светящаяся сфера, белесоватая, с несколькими темными полосами. Мы
спустились примерно в двухстах метрах от базы. К транспорту подполз
герметический краулер и соединился с выходным шлюзом через переходный
рукав. Поэтому скафандры надевать не потребовалось. Краулер, звякая и
крякая, полз к главному зданию базы, бесформенному строению невзрачного
цвета.
Внутри здания доминировал тот же убогий цвет. Наша команда
разместилась за столами, весело переговариваясь. Я нашел свободное место
рядом с Фридменом.
- Джефф, ты как?... Уже лучше? - Фридмен был все-таки бледноват.
- Если бог предназначал человеку выжить в невесомости, отчего бы ему
не снабдить его чугунной глоткой? - он тяжело вздохнул. - Сейчас уже
полегче, курить хочется - помираю.
- И я.
- Ты-то, похоже, был как рыба в воде. Бывал наверху еще в колледже,
да?
- Ага, дипломная работа по вакуумной сварке. Три недели на
околоземной.
Я облокотился на спинку стула и потянулся за кисетом, наверное, уже в
тысячный раз. И как всегда, его в кармане не оказалось. Система
жизнеобеспечения не рассчитана на дым и, тем более, на табачный.
- До сих пор приходилось паршиво, - проворчал Джефф, - но это еще
цветочки...
- Становись!
Мы поднялись на ноги, постанывая и пошатываясь, по двое и по трое.
Дверь распахнулась, и вошел офицер. Полный майор, и я слегка подтянулся.
Полного майора я раньше еще не видел. На комбинезоне у него была целая
полоса наградных нашивок, включая и пурпурную ленту, означавшую, что ему
приходилось быть раненым в бою, еще в старой американской армии. В
Индокитае, стало быть, но эта затея кончилась крахом задолго до моего
рождения. На вид ему нельзя было дать столько.
- Садитесь, садитесь, - сказал он, подбадривая нас соответствующим
жестом руки. Потом он упер руки в бока и оглядел всю компанию. На его
губах играла улыбочка.
- Добро пожаловать на Харон. Отличный денек выбрали вы для посадки,
температура снаружи совсем летняя, восемь и пятнадцать сотых по Кельвину.
Ожидается небольшое колебание температур в период двух ближайших столетий
или около того.
Кто-то неуверенно засмеялся.
- Советую наслаждаться нашим тропическим климатом базы `Майами`, пока
есть у вас такая возможность. Мы тут в самом центре солнечной стороны, а
большую часть времени вам придется провести на теневой половине. Там
всегда довольно прохладно: около двух и восьми сотых выше абсолютного
нуля.
- Курс, который вы прошли на Земле и на Луне, вы также можете считать
теперь лишь первой, подготовительной ступенью, назначение второй - помочь
вам выжить здесь, на Хароне. Здесь вы пройдете полную программу обучения:
работа с инструментами, оружие, полевые занятия. И вы убедитесь, что при
здешних температурах инструменты не работают, как положено, и оружие не
желает стрелять. И люди - они передвигаются о-о-чень осторожно.
Он углубился в список, вставленный в пружинную планшетку у него в
руках.
- Итак, у вас имеется на настоящий момент сорок восемь мужчин и сорок
девять женщин. Два смертельных случая на Земле, кроме того, одно
освобождение по состоянию психики. Признаюсь, что ознакомившись с
программой вашей подготовки, я был искренне удивлен, что вы смогли пройти
ее в почти полном составе.
- Но будет вам также известно, что я буду весьма рад, если хотя бы
половина вас благополучно завершит обучение здесь. Единственная другая
возможность, кроме благополучного окончания курса, - погибнуть. Здесь. На
Землю все мы, включая и меня, попадем только в единственном случае: если
вернемся из боевого рейса.
- Через месяц вы завершите подготовку. Отсюда вы будете переброшены
на Старгейт Один - ближайший наш коллапсар на дистанции в половину
светового года. Вы будете оставаться на базе Старгейт Один - это самая
большая из входных планет - до прибытия смены. Ждать ее, к счастью,
недолго. Не более восьми месяцев, так что после вашего отбытия им
принимать следующую группу.
- От Старгейт вы будете отправлены к одному из стратегически важных
коллапсаров, оборудуете там базу и будете удерживать ее в случае нападения
противника. Если противник не даст о себе знать, ваша задача - охранять
базу до получения дальнейших приказов.
- Две последние недели вашей подготовки будут посвящены изучению
конструкции и сборке точной копии такой базы, но там, на теневой стороне.
Там вы будете полностью изолированы от базы `Майами`: ни транспортного
сообщения, ни снабжения медикаментами и прочим. В течение двух этих недель
ваши оборонительные способности будут подвергаться проверке с помощью
управляемых зондов. Зонды будут стрелять.
Неужели они потратили на нас все эти деньги только для того, чтобы
прикончить во время обучения?
- Весь постоянный персонал здесь, на Хароне, состоит из боевых
ветеранов. Следовательно, каждому из нас от сорока до пятидесяти лет. Но,
думаю, мы от вас отставать не будем. Двое из нас будут находиться с вами
постоянно и сопровождать вас на Старгейт. Это капитан Скотт, командир
вашей группы, и сержант Октавио Кортес, ваш старший сержант. Джентльмены,
прошу.
Два человека, сидевшие в первом ряду, быстро и легко поднялись на
ноги, повернувшись к нам лицом. Капитан Скотт ростом немного пониже
майора, но выкован явно тем же молотом; лицо с твердыми чертами, гладкое,
будто фарфоровое, циничная полуусмешка, бородка ровно сантиметровой ширины
вокруг широкого подбородка. На вид ему лет тридцать, не больше. На бедре
капитан носил большой пистолет пулевого типа.
Сержант Кортес был совсем другого типа, страшного. Голова, обритая
наголо, имела неправильную форму, потому что с одной стороны часть черепа
была явно удалена в свое время, образуя плоскую впадину. Лицо у него было
очень темное и все испещрено морщинами и шрамами. У левого уха не хватало
половины, а глаза по выразительности не уступали кнопкам лифта. Он носил
какой-то гибрид бороды и усов, что выглядело, как белая гусеница,
обнимающая его челюсть и рот. Если бы не все это, то его улыбка школьника
выглядела бы очень привлекательно, но в данном случае это было самое
жуткое, чудовищное существо, какое мне приходилось видеть. И тем не менее,
если принимать во внимание все нижние шесть футов сержанта, начиная от
головы, он мог бы служить моделью рекламы какого-нибудь культуристского
клуба. Ни Скотт, ни Кортес не носили наградных нашивок. Кортес был
вооружен небольшим карманным лазером на магнитном присосе, подвешенном у
левой подмышки. Рукоятка у него была деревянная, отполированная до блеска
рукой хозяина.
- Теперь, прежде чем я оставлю вас на милость этих двух джентльменов,
позвольте мне еще раз предостеречь вас. Два месяца назад на планете не
было живой души, и вообще ничего не было, кроме кое-какого оборудования,
оставленного экспедицией 1991 года. Сорок пять человек целый месяц строили
эту базу. Двадцать восемь - больше половины, погибли во время
строительства. Это самая опасная для человека планета из всех, на которых
люди успели побывать. Но вы отправитесь туда, где будет так же плохо, или
еще хуже. Наши люди сделают все, чтобы вы пережили этот месяц. Слушайте,
что вам будут говорить... и следуйте их примеру. Все они выжили здесь
дольше, чем нужно выжить вам. Прошу вас, капитан.
Капитан встал, а майор тем временем вышел.
- Стана-о-вись! - последний слог походил на взрыв гранаты, и мы все
вскочили на ноги.
- Все, что я скажу, я скажу первый и единственный раз, так что вы
лучше вникайте сразу, - прорычал он. - Мы сейчас находимся в боевых
условиях. А в боевых условиях за непослушание и невыполнение приказа есть
только одно наказание, - он снял с бедра пистолет и протянул его в нашу
сторону. Держал он его за ствол, как клюшку для гольфа. - Это армейский
кольт сорок пятого калибра, модель 1911 года. Это примитивное, но надежное
оружие. Сержант и я имеем право убить любого из вас для поддержания
дисциплины, если в этом будет необходимость. Лучше не заставляйте нас
доходить до крайностей, потому что мы воспользуемся правом. Воспользуемся.
- Он вернул пистолет на место. Застежка кобуры громко щелкнула в мертвой
тишине.
- Я и сержант Кортес убили вместе больше людей, чем сидит в этом
зале. Мы оба воевали во Вьетнаме на стороне США, и мы оба пошли служить в
Международные Силы ООН десять лет назад. Я отказался от звания майора,
чтобы принять участие в этом деле, а сержант Кортес потерял звание
субмайора. Мы - не просто солдаты, мы были в бою, а это первая боевая
ситуация с самого 1987 года.
- Не забывайте все, что я сказал, пока сержант будет давать вам
детальные инструкции относительно ваших обязанностей. Приступайте,
сержант. - Он повернулся на каблуках и пошагал прочь из зала. Выражение
лица у него не изменилось ни на йоту во время выступления.
Первый сержант двигался, как тяжелая машина со множеством передач.
Когда дверь, прошипев, задвинулась, он задумчиво повернулся к нам лицом и
сказал голосом, неожиданно мягким:
- Вольно, садитесь. - Сам он присел на стоящий впереди стол. Стол
заскрипел, но выдержал.
- Капитан говорил вам страшные вещи, и я тоже выгляжу страшновато. Но
мы оба хотим вам добра. Работать вы будете со мной, так что привыкайте к
этой штуке у меня на черепе. Капитана вы увидите только на маневрах.
Он коснулся впадины на черепе.
- Кстати, о черепах и содержимом. Все мое осталось в целости почти
при мне. И все мы, старые ветераны, поступившие в ИСООН, прошли те же
тесты, что и вы, набранные по Элитарному Закону. Так что я подозреваю,
ребята, что вы все сообразительные и крепкие, но мы с капитаном тоже
сообразительные и крепкие, и у нас есть кой-какой опыт при том.
Он перелистал списки, не вникая по-настоящему.
- Значит, как сказал капитан, за невыполнение приказа в боевых
условиях будет только одно наказание - высшая мера. Но в обычных условиях,
дома, мы не будем стрелять из-за простого непослушания: вас накажет сам
Харон.
Далее, в помещении расквартирования можете чувствовать себя как дома.
Хоть стой, хоть падай - нас не волнует. Но если ты надел боекостюм и
вышел, на полевые учения, дисциплине должен позавидовать римский
центурион. Будут ситуации, когда один глупый поступок может убить нас
всех.
- Ну, а самое первое, что мы должны сделать, это подобрать вам
боекостюмы. Оружейник ждет вас в казарме, он будет заниматься каждым из
вас индивидуально. Ну, пошли.

4

- На Земле вам, знаю, уже прочли лекцию о боекостюмах и о том, что
они могут.
Оружейник оказался невысоким человеком, частично лысым, без знаков
отличия на комбинезоне. Сержант Кортес велел нам называть его `сэр`, так
как оружейник был лейтенантом.
- Но я хочу сделать ударение на некоторых аспектах, и кроме того,
добавить, возможно, некоторые сведения, которые вам не сообщили, или
которые сами инструкторы не могли знать. Ваш первый сержант любезно
согласился послужить для нас моделью. Сержант?
Кортес вылез из комбинезона и подошел к небольшой платформе, где был
установлен боекостюм. В раскрытом виде он напоминал раковину моллюска
человекообразной формы. Сержант, пятясь, вступил в костюм, сунул руки в
рукава. Послышался щелчок, и костюм захлопнулся, вздохнув при этом. Он был
ярко-зеленым, с белыми буквами КОРТЕС на шлеме.
- Камуфляж, сержант.
Зелень поблекла, сменилась белизной, потом уступила место
грязно-серому.
- Это самый подходящий камуфляж для Харона и большинства входных
планет. - Голос Кортеса доносился будто со дна глубокого колодца.
- Но имеется и несколько других комбинаций. - Серый цвет потемнел,
местами стал ярче, превращаясь в смесь зеленого и коричневого. - Для
джунглей. - Зелено-коричневая раскраска сменилась охряной. - Пустыня. -
Темно-коричневой, почти что черной. - Космическое пространство. Или ночь.
- Прекрасно, сержант. Насколько мне известно, это единственное
устройство, которое подвергалось усовершенствованию в ходе вашего
обучения, и вы можете о нем не знать. Регулятор камуфляжа помещен у левого
запястья, и очень чувствителен. Но если вы нашли нужную комбинацию, то
закрепить ее уже несложно.
- На Земле вы не получили достаточно тренировки в боекостюмах. Это
потому, что мы намерены выучить вас пользоваться костюмами в боевой
обстановке. Боекостюм - самое совершенное личное оружие, когда-либо
созданное, но и для неумелого владельца оно может стать смертоносным.
Ничего не стоит прикончить самого себя только из-за невнимательности.
Повернитесь, сержант.
- Вот они где, - оружейник хлопнул Кортеса по обширному квадратному
вздутию между плечами. - Радиаторы. Как вы понимаете, в задачу боекостюма
входит поддержание наиболее благоприятной температуры внутри, а не в
зависимости от температуры окружения. Материал костюма - самый совершенный
изолятор, какой нам только удалось создать, учитывая требования прочности.
Поэтому излишки тепла сбрасываются наружу через радиаторы - по сравнению с
температурой на теневой стороне пластины радиаторов просто раскалены.
- Стоит вам только прислониться спиной к валуну из замерзшего газа, а
их множество в округе, как твердый газ мгновенно начнет сублимироваться.
При этом он, расширяясь, будет отталкиваться от окружающего льда и...
всего за одну сотую доли секунды вы получите эквивалент ручной гранаты,
взрывающейся у вас за плечами. Но понять этого вы уже не успеете.
- Разновидности подобного явления убили одиннадцать человек за два
прошедших месяца. А ведь они всего-навсего строили пару бараков.
- Я предполагаю, что вы уже знакомы с силовыми усилителями костюмов и
знаете, как легко они могут лишить жизни неумелого человека. Кто желает
пожать руку нашему сержанту?
Он подождал, потом подошел сам к платформе, и они с сержантом пожали
друг другу руки.
- Сержант умеет пользоваться усилителем. Вы же, пока не научитесь,
должны проявлять крайнюю осторожность. Вам захочется почесать спину,
совершенно машинально, и кончится это тем, что вы сломаете себе
позвоночник. Не забывайте о полулогарифмической прогрессии: сила в два
фунта дает при усилении пять фунтов, три фунта дают десять, четыре -
двадцать три, пять фунтов - сорок семь. Большинство из вас может развить
давление в хватке руками до сотни фунтов. Теоретически вы сможете,
применяя усиление, разломать стальную балку. На самом же деле, данной
мощности усилие разрушит материал ваших перчаток, и, следовательно, вы
быстро погибнете от холода и разгерметизации костюма. От чего именно,
значения не имеет.
- Ножные усилители также являют немалую опасность, хотя степень
усиления у них меньше. Пока не приобретете достаточные навыки, не
пытайтесь бегать или прыгать. Там, снаружи, немудрено споткнуться, и, как
сами понимаете, немудрено быстро умереть.
- Сила тяжести на Хароне составляет три четверти земной. Не так уж
плохо. Но на какой-нибудь действительно небольшой планете, вроде Луны, вы
можете, прыгнув с разбега, не приземлиться в течение двадцати минут,
просто улетите за горизонт. Скорее всего, врежетесь в скалу на скорости
восемьдесят метров в секунду. А на небольшом астероиде ничего не стоит
вообще никогда не приземлиться, набрав скорость убегания, вы отправитесь с
неофициальным визитом в межзвездное пространство. Не самый быстрый способ
путешествовать.
- Завтра утром мы начнем обучать вас искусству остаться в живых
внутри этой адской машины. Остальную часть сегодняшнего дня и вечера мы
будем заниматься подборкой индивидуальных боекостюмов для каждого. Я буду
вызывать вас по одному. Сержант, мы кончили.
Кортес направился к входной двери, включил воздушный кран, подававший
воздух в шлюз. Одновременно включилась батарея инфракрасных излучателей,
предохраняя воздух от замерзания. Когда давление в шлюзе и в отсеке
сравнялось, он завернул кран, раздвинул дверь и зашел в переходной шлюз.
Дверь задвинулась, насос начал откачивать воздух из шлюза. Примерно через
минуту Кортес открыл наружную дверь и покинул жилой корпус.
Совсем как на Луне.
- Первым пойдет рядовой Омар Альмизар. Остальные могут отправиться в
спальню. Я буду вызывать по интеркому.
- В алфавитном порядке, сэр?
- Да. Один человек займет примерно десять минут. Если ваша фамилия
начинается на `зет`, можете спокойно вздремнуть.
Спрашивала Роджерс. Наверное, она и вправду надеялась подремать.

5

Солнце выглядело как до твердости яркая белая точка прямо над
головой. Оно было куда ярче, чем я ожидал, потому что мы находились в
восьмидесяти астрономических единицах от него, и яркость Солнца составляла
лишь одну шестидесятичетырехтысячную от видимого с Земли сияния. И тем не
менее, оно давало света не меньше, чем мощная лампа в уличном фонаре.
- На входной планете у вас света не будет. - Голос капитана Скотта
треснул в наших наушниках. - Будьте рады, если разглядите, куда поставить
ногу.
Мы стояли в колонну, друг за другом, на пермопластовой дорожке,
соединявшей жилой корпус и склад. Мы отрабатывали перемещение в
боекостюмах в условиях открытого окружения. Все утро мы учились внутри
базы - и особой разницы теперь не испытывали, не считая экзотического
пейзажа. Хотя света было маловато, но благодаря отсутствию атмосферы можно
было просматривать местность до самого горизонта. Территорию базы
окаймляла черная скальная стена, слишком правильных очертаний, чтобы быть
естественным образованием. До нее было примерно с километр. Поверхность
была абсолютно черного цвета, местами голубели ледяные проплешины. Рядом
со складом помещался громадный бункер с горкой замерзшего в снег газа и
надписью `Кислород`.
В костюмах было вполне удобно передвигаться, но только создавалось
впечатление, что ты - одновременно и марионетка, и кукловод. Делаешь
усилие, чтобы передвинуть ногу, костюм усиливает импульс и двигает твою
ногу за тебя.
- Сегодня мы обойдем территорию базы и никто не должен выходить за ее
периметр, - правда, кольт капитан на костюм не прицепил, хотя мог носить
его под костюмом - в качестве счастливого амулета. Но у него в перчатке
имелся пальцевый лазер, как и у всех нас, но только его лазер наверняка
был заряжен.
Соблюдая интервал не менее двух метров между собой, мы, вслед за
капитаном, покинули пермопластовую дорожку и ступили на гладкую
поверхность скалы. Мы с великой осторожностью шли около часа, расширяя
спираль маршрута, пока не оказались у защитного периметра.
- Всем смотреть и слушать внимательно! Сейчас я пойду к тому большому
куску льда. - Это была действительно большая ледяная лужа примерно в
двадцати метрах от нас. - Я вам покажу кое-что, а вы запомните хорошенько,
если хотите остаться в живых.
Сделав дюжину уверенных шагов, капитан оказался в районе ледяного
озерка.
- Сначала мне нужно немного подогреть вот эту скалу. Опустить
фильтры!
Я прижал рычажок под левой подмышкой, и на экране моего
видеоконвертора скользнул светофильтр. Капитан направил свой палец-лазер
на кусок черной скалы размером с баскетбольный мяч и коротко ударил лучом.
Вспышка отбросила бесконечно длинную тень капитана куда-то за наши спины.
Обломок разлетелся на дымящиеся осколки.
- Они быстро остывают. - Капитан пошел вперед и поднял один такой
осколок. - Его температура сейчас около двадцати или двадцати пяти по
Кельвину. Теперь смотрите. - Он швырнул `горячий` обломок на поверхность
льда. Обломок бешено завертелся, заскользил по льду и вылетел обратно на
скальную поверхность. Капитан бросил еще один - тот же результат.
- Как вы знаете, вы изолированы не абсолютно. Температура этих
камешков примерно соответствует температуре подошв у ваших костюмов. И
если вы попадете на поверхность водородного льда, с ними случится то же,
что случилось с кусками скалы. Но только скала - она всегда была мертвой
скалой, чего не скажешь о вас.
- Причина такого поведения камня - в образующейся между ним и льдом
прослойке жидкого водорода, всего в несколько молекул толщиной. Трение
между скалой или вами и поверхностью льда отсутствует, совершенно. А если
отсутствует трение, и стоять невозможно.
- Примерно через месяц тренировок в костюме вы научитесь - должны
будете научиться - выживать при падении. Но не сейчас - у вас нет еще
навыков. Смотрите на меня.
Капитан пригнулся и одним прыжком вскочил на делянку. В воздухе
мелькнули подошвы, но капитан ловко перевернулся в полете и приземлился на
руки и колени. Он соскользнул со льда на скалу и поднялся на ноги.
- Самое главное - не дать вашим радиаторам соприкоснуться с замерзшим
газом. По сравнению со льдом они все равно что горнило домны. Мгновенный
взрыв.
После этого мы еще около часа бродили по территории базы, а потом
вернулись в жилой корпус, уже пройдя шлюз, необходимо было выждать
некоторое время, чтобы костюмы успели прогреться до `комнатной
температуры`. Кто-то подошел ко мне и коснулся шлемом моего шлема.
- Это ты, Уильям? - на шлеме у нее имелась надпись `МАККОЙ`.
- Привет, Син. Что-то случилось?
- Я просто хотела спросить, с кем ты сегодня будешь спать. - Верно, я
и забыл. Списки здесь не составляли, каждый выбирал соседа сам.
- Э... я... то есть, я еще ни с кем не договаривался. Если ты... то
конечно...
- Спасибо, Уильям. Пока. - Я смотрел ей вслед. Если кто-то и мог бы
выглядеть соблазнительно в боекостюме, так это Син. Но и у нее ничего не
получалось.
Кортес решил, что мы уже достаточно прогрелись, и повел нас в
раздевальню. Каждый, пятясь, завел свой костюм в надлежащее гнездо и
подключил к подзаряжающим батареям. (В боекостюм была вмонтирована
автономная плутониевая батарея, которой бы хватило на несколько лет, но
нас приучали к бережливости). В конце концов все благополучно подключили
свои боекостюмы и было позволено выходить на свет божий: девяносто семь
цыплят, выскакивающих из ярко-зеленых яиц. Было холодно, особенно это
касалось боекостюмов, поэтому мы весьма недисциплинированной толпой
бросились к шкафчикам с одеждой.
Я натянул тунику, брюки и сандалии, но все равно дрожал от холода. Я
взял свою чашку и встал в очередь за порцией горячей сои. Чтобы согреться,
все в очереди прыгали на месте.
- К-как... т-ты... думаешь, Манделла, ск-колька з-здесь... градусов?
- это была Маккой.
- И... знать... не хочу... - Я бросил прыгать и начал растирать
ладонями, со всей возможной энергией, но одной рукой, так как в другой
держал чашку. - Во всяком случае, не холодней, чем в Миссури.
- Уж... хоть бы... включили... обогрев... дьявол их забери!
Маленьким женщинам всегда приходится хуже всех. А Син была у нас
самой маленькой, куколка с осиной талией, одна пяти футов ростом.
- Уже включили кондиционер. Скоро прогреется.
- Хотела бы я... быть такой здоровенной... как ты.
А я втайне радовался, что все наоборот.

6

Потери у нас начались на третий день, когда мы учились делать ямы.
Учитывая нашу энерговооруженность, копать лопатой или подобным
инструментом долбить промороженный камень Харона было бы просто
непрактично. И тем не менее, можно день-деньской стрелять из гранатомета и
не выдолбить даже окопа. Поэтому используется пальцевой лазер. С его
помощью делается углубление, в него бросается заряд с часовым механизмом,
и вы поскорее убираетесь в укрытие. Только укрытие на Хароне - это
проблема, если только вы уже не обзавелись ямой где-нибудь поблизости.
Самое сложное в данной операции - это как раз успеть убежать.
Безопасным считается расстояние не менее сотни метров от места взрыва.
После включения часового механизма у вас есть три минуты времени. Но сломя
голову бежать не рекомендуется. Не на Хароне.
Несчастный случай произошел, когда мы делали действительно солидную
яму. Подходящую для подземного бункера. Для этого требовалось сделать
углубление, потом спуститься на его дно, заложить еще один заряд и
повторять операцию, пока не получится яма нужного размера. И глубины. Мы
использовали взрыватели с пятиминутным замедлением, но и этого времени
едва хватало - выбираться из кратера следовало с крайней осторожностью.
Уже все успели `выкопать` двойной глубины яму, кроме меня и еще трех
человек. Думаю, поэтому только мы действительно внимательно следили за
происходящим, когда это случилось с Йованович. Расстояние между нами было
метров двести. На экране моего конвертора, включенного на сорок процентов
мощности, я видел, как она исчезла за гребнем кратера. После этого я
только мог слушать ее переговоры с Кортесом.
- Я на дне, сержант. - Во время полевых занятий подобного рода радио

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 114819
Опублик.: 21.12.01
Число обращений: 4