В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
БАЛЛАДА О ПОТЕРЯННОЙ К`МЕЛЬ Назад
БАЛЛАДА О ПОТЕРЯННОЙ К`МЕЛЬ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Кордвейнер СМИТ
            Сборник рассказов и повестей

                СОДЕРЖАНИЕ:


САМОСОЖЖЕНИЕ
ПОДВИГ И ПРЕСТУПЛЕНИЕ КАПИТАНА СУЗДАЛЯ
ИГРА С КРЫСОДРАКОНОМ
БАЛЛАДА О ПОТЕРЯННОЙ К`МЕЛЬ
МАЛИНЬКИЕ КАТЯТА` МАТЕРИ ХИТТОН
НА ПЛАНЕТЕ ДРАГОЦЕННЫХ КАМНЕЙ
БУЛЬВАР АЛЬФА РАЛЬФА
ПОГРУЖЕНИЕ В МОРЕ МРАКА
СКАННЕРЫ ЖИВУТ НАПРАСНО
ПЛАНЕТА ШЕОЛ

САМОСОЖЖЕНИЕ

1. ДОЛОРЕС О

Это очень неприятно, скажу я вам, очень неприятно, очень страшно,
потому что нет ничего ужаснее, чем падать и снова взмывать ввысь, лететь и
не лететь одновременно, рассекать межзвездное пространство, как мотылек,
снующий тут и там среди листьев в летнюю ночь.
Из всех людей, управлявших плосколетами, не было более храброго,
более сильного, чем капитан Магно Тальяно.
Уже давно ушли в небытие сканнеры, а ионаидальный эффект сделался
таким простым, таким доступным, что для пассажиров огромных кораблей
преодолеть расстояние в световой год стало легче, чем перейти из одной
комнаты в другую.
Для пассажиров - да.
Но не для экипажа.
И менее всего - для капитана.
Капитан ионаидального лайнера, находившегося в межзвездной дали,
всегда испытывал ни с чем не сравнимую боль и подвергался огромному
напряжению. Это можно было сравнить разве что с легендарными подвигами
древних, которые водили свои морские суденышки через бурные воды океанов.
Итак, капитаном `Ву-Фейнштейна` - лучшего среди кораблей своего
класса - был Магно Тальяно. О нем говорили: `Этот человек пройдет через
преисподнюю, и у него ни один мускул не дрогнет. Голова его справится с
верходалью лучше, чем любое оборудование...`
Жену капитана звали Долорес О. Ее фамилия, японского происхождения,
восходила к древнейшим временам. Долорес О была когда-то красавицей, такой
красавицей, что у мужчин при виде ее захватывало дух. Мудрецы из-за нее
становились дураками, юноши зажигались страстью и вожделением. Где бы она
ни появлялась, мужчины всегда ссорились из-за нее.
Но Долорес О была очень гордой. Она отказалась пройти через
общепринятое омоложение. Душевные волнения сотен лет наложили отпечаток на
ее внешность. И она, наверное, сказала себе, посмотревшись как-то в
зеркало: `Но это же я! Должно же во мне быть еще что-то, кроме красивого
лица и нежной кожи. Разве я останусь самой собой, если верну молодость?
Разве юная плоть будет соответствовать моей душе?`
Но еще до этого она познакомилась с капитаном Тальяно и вышла за него
замуж. Это был роман, о котором судачили сорок планет, и несколько
запланированных на то время полетов были отменены.
Магно Тальяно тогда только начинал свою головокружительную карьеру.
Потому что космос, скажу я вам, штука суровая. Капитанов там подстерегает
столько опасностей, что только самые умные, быстрые и отважные могут
выжить и победить.
И самым лучшим среди своих товарищей, превзошедшим учителей и
руководителей, был Магно Тальяно. Его женитьба тогда на самой прекрасной
женщине сорока планет напоминала романтическую историю любви Элоизы и
Абеляра.
Корабли, которыми командовал Магно Тальяно, становились с каждым
веком все прекраснее и прекраснее. Успех сопутствовал гению капитана, и
ему всегда доверялось управление самыми последними моделями кораблей,
штурмовавших двухмерное пространство.
Те, кто работал с Тальяно, считали себя избранниками судьбы и всегда
смотрели на своего капитана с восхищением и обожанием.
У Магно Тальяно была племянница, которую по моде того времени
называли не просто по имени, а еще и по названию местности, откуда она
была родом: Дита из Грейт Саут Хаус.
Вступив на борт `Ву-Фейнштейна`, Дита уже многое знала о своей
родственнице Долорес О, женщине, которая когда-то очаровала многих мужчин
из разных миров. Но Дита не была подготовлена к тому, что увидела на
корабле.
Долорес встретила ее очень вежливо, но за этой вежливостью явно
скрывалась тревога, за дружелюбием - презрительная насмешка, и их встреча
по сути превратилась в нападение со стороны жены Тальяно.
`Что с ней такое?` - подумала Дита.
И, как будто отвечая на ее мысль, Долорес вслух сказала:
- Приятно познакомиться с женщиной, которая не хочет увести у меня
Тальяно. Я люблю его. Ты мне веришь? Веришь?
- Конечно, - кивнула Дита. Она посмотрела на истерзанное временем
лицо Долорес О, увидела тоску в ее глазах и поняла, что эта женщина прошла
через все кошмары жизни и стала настоящим демоном отчаяния, высасывавшим
из своего мужа все его жизненные силы. Она ненавидела людей, боялась
дружбы и даже простого контакта со знакомыми, потому что страшилась
потерять Магно Тальяно и из-за этого потерять себя.
Вошел Тальяно.
Он увидел жену и племянницу вместе.
Капитан, конечно, очень любил свою жену. В глазах Диты Долорес была
страшнее самой отвратительной рептилии, выбрасывающей вперед свою ядовитую
голову в слепой ярости и жажде убийства. Но Магно Тальяно эта уродливая
женщина, стоявшая рядом с ним, казалась прекрасной девушкой, о которой он
когда-то мечтал и на которой женился сто шестьдесят четыре года назад.
Он поцеловал Долорес в увядшую щеку, погладил сухие редкие волосы и
заглянул в злые, полные ужаса глаза, как будто это были глаза ребенка,
которого он очень любит. Тальяно ласково сказал ей:
- Будь добра к Дите, дорогая.
Потом он вышел из комнаты и пошел по коридору в сектор управления.
Его уже там ждали. Через открытые иллюминаторы на корабль проникал
благоухающий ветерок прекрасной планеты Шерман, рядом с которой они
находились.
`Ву-Фейнштейну`, самому лучшему судну своего класса, не требовалась
металлическая обшивка стен. Этот корабль построили таким образом, что,
пролетая среди звезд, он был защищен броней собственного устойчивого
самовосстанавливающегося силового поля.
Пассажиры приятно проводили время, наслаждаясь комфортом просторных
кают, весело болтали и прогуливаясь на зеленых лужайках, которые трудно
было отличить от настоящих, под чудным пологом неба, удивительно похожего
на земное.
Тальяно и его светострелки умело бросали плосколет из одной
компрессии в другую, неистово перескакивая пространство иногда
протяженностью в один световой год, а иногда - в сотни; скачок - еще
скачок - еще скачок, и все это - благодаря тренированному мозгу отважного
капитана, проводящего судно по миллионам миров через все многочисленные
опасности, для того чтобы в какое-то мгновение легче пушинки посадить его
на узорный ковер живописной местности, где пассажиры могли бы погулять и
отдохнуть после своего путешествия, как будто они ненадолго оказались за
городом, чтобы насладиться красотами реки и ее берегов. И только сейчас, в
секторе управления кораблем, капитан узнал, что произошло нечто
непредвиденное.

2. ЛОКШИТЫ ВЫШЛИ ИЗ СТРОЯ

Магно Тальяно кивнул своим светострелкам, которые склонились перед
ним в поклоне. Он серьезно, но по-дружески посмотрел всем в глаза и
заговорил, соблюдая принятый этикет:
- Джентльмены и коллеги, все ли готово к ионаидальному эффекту?
- Да, сэр и капитан.
- Локшиты на месте?
- На месте, сэр и капитан.
- Пассажиры в безопасности?
- Пассажиры в безопасности, находятся под контролем, сэр и капитан.
Наконец он задал самый важный вопрос:
- Мои светострелки надели шлемы и готовы вступить в бой?
- Готовы вступить в бой, сэр и капитан.
- Магно Тальяно улыбнулся своим светострелкам. А все они подумали об
одном и том же: `Как может такой удивительный человек быть столько лет
женатым на ведьме по имени Долорес О? Разве это привидение могло быть
когда-то красавицей? Неужели это та самая чудная Долорес О, чей образ
навсегда запечатлелся в сердцах стольких мужчин?`
Воистину Тальяно был женат на ведьме, которая питалась его жизненной
энергией. Но ему удавалось оставаться при этом приятным доброжелательным
человеком, и сил у него хватало на двоих. Разве он не был капитаном самого
большого и современного межзвездного лайнера?
Светострелки улыбнулись в ответ на улыбку Магно Тальяно, и он нажал
на золотой церемониальный рычаг: это был единственный механический прибор
на корабле, потому что управление другими осуществлялось телепатически или
с помощью электроники.
Сектор управления был единственным помещением судна, из которого были
видны черные лоскуты космического пространства, вскипавшего вокруг
корабля, как вода у подножия водопада, пока пассажиры в своих каютах
наслаждались иллюзией голубого неба Земли.
Магно Тальяно сидел в своем капитанском кресле, уставившись в стену
напротив и ощущая всей своей плотью, что через триста-четыреста
миллисекунд в его мозгу сформируется образ-модель, который позволит ему
определить местонахождение корабля и подскажет, как двигаться дальше.
Он управлял плосколетом с помощью импульсов собственного мозга, а
стена была превосходным подспорьем мозговых процессов. Дело в том, что на
ней располагалось несметное множество локшитов - пластинчатых карт, до ста
тысяч на каждый квадратный дюйм. Стена была смонтирована таким образом для
того, чтобы оказать помощь капитану в любых непредвиденных
обстоятельствах, чтобы корабль в каждое следующее мгновение был способен
преодолеть нужные расстояния, совершая прыжок в пространстве и времени.
В поле зрения капитана появилась новая звезда.
Магно Тальяно ждал, когда стена покажет ему их местонахождение, и он
сможет бросить корабль в очередном прыжке туда, откуда начнется прямой
путь возвращения домой.
Но ничего не произошло.
Ничего?!
Впервые за сто лет в его мозгу начала зарождаться паника.
Не может быть! Не может. Они сфокусируются. Локшиты всегда идеально
фокусируются.
Он телепатически обследовал стену и понял, придя в ужас всем своим
человеческим существом, что они сбились с курса, и локшиты не помогут. В
результате какого-то невероятного стечения обстоятельств с ними произошло
то, чего не происходило ни с одним кораблем: локшиты вышли из строя.
Теперь они были безвозвратно потеряны в космосе: может, в пятистах
миллионах миль от Земли, а может, в сорока парсеках.
Локшиты вышли из строя.
Все они погибнут.
Через несколько часов, когда силовое поле корабля ослабнет, на них
обрушатся холод, темнота и смерть. И все будет кончено: погибнет
`Ву-Фейнштейн`, погибнет Долорес О.

3. ТАЙНА ТЕМНЫХ ГЛУБИН МОЗГА

А за стенами сектора управления пассажиры `Ву-Фейнштейна` и не
подозревали о том, что брошены на волю случая.
Долорес О качалась в своем древнем кресле-качалке. Ее уродливое лицо
было равнодушно повернуто к воображаемой реке, весело плещущейся среди
зеленых лужаек. Дита из Грейт Саут Хаус сидела на подушечке у ее ног.
Долорес рассказывала о путешествии, которое она предприняла в
молодости, когда еще была удивительной красавицей, приносившей вечные
раздоры в общество мужчин.
- ...И тогда охранник убил капитана, пришел ко мне в каюту и сказал:
`Вы должны выйти за меня замуж. Я все бросил к вашим ногам`, а я ответила
ему: `Я никогда не говорила, что люблю вас. Конечно, то, что вы дрались
из-за меня, льстит моей красоте, но это совсем не значит, что всю
оставшуюся жизнь я должна посвятить вам. Кто я такая, по-вашему?`
Долорес О вздохнула коротким старческим вздохом, словно треснула
ветка под напором сильного ветра и продолжила:
- Видишь ли, Дита, быть красивой - это еще не все. Женщина должна
оставаться самой собой, пока не выяснит, что она собой представляет. Я вот
знаю, что мой муж и повелитель, мой капитан, любит меня, несмотря на то,
что красота моя давно померкла, значит, он любил всегда меня саму, а не
мою красоту.
Вдруг на веранде появилась странная фигура. Это был светострелок в
полном боевом снаряжении. Светострелки никогда не покидали сектор
управления, поэтому его появление здесь, среди пассажиров,
свидетельствовало о чем-то чрезвычайном.
Он поклонился обеим леди с преувеличенной учтивостью и сказал:
- Дамы, пройдите, пожалуйста, в сектор управления. Нужно, чтобы вы
срочно увиделись с капитаном.
Долорес схватилась рукой за горло, словно у нее перехватило дыхание.
Жест был стремительным, как прыжок змеи. Дите вдруг показалось, что тетка
сотню лет ждала какого-то большого несчастья, что она страстно желала
смерти своего мужа, как другие страстно желают любви.
Дита молчала. Долорес - тоже.
Так же молча они обе последовали за светострелком в сектор
управления.
Дверь за ними тяжело захлопнулась.
Магно Тальяно с суровым видом сидел в своем кресле.
Он заговорил очень медленно, как пластинка на замедленной скорости в
проигрывателе древней конструкции.
- Мы сбились с курса, дорогая. Мы сбились с курса, и я подумал, что
если твой мозг поможет моему, может, нам еще удастся вернуться домой.
Но первой собралась заговорить Дита, и светострелок подбодрил ее:
- Говорите, говорите, дорогая, у вас есть какие-то предложения?
- Надо во что бы то ни стало попытаться вернуться. Нужно
воспользоваться локшитом чрезвычайных мер. Мир простит Магно Тальяно эту
единственную неудачу после тысяч блестящих удач.
Светострелок, приятный молодой человек, был спокоен и дружелюбен, как
доктор, который сообщает кому-то о перспективе пожизненной инвалидности:
- Случилось невозможное, Дита из Грейт Саут Хаус. Все локшиты вышли
из строя, в том числе и локшиты чрезвычайных мер.
Теперь женщины поняли все. Они знали, что космос все равно разорвет
их на куски, что либо они будут медленно часами умирать, пока их тела не
распадутся на молекулы, либо они погибнут сразу, если капитан предпочтет
медленной смерти самоуничтожение. Им же остается только молиться.
Светострелок обратился к суровому капитану:
- Нам кажется, что в самой глубине вашего мозга хранится нужная нам
модель. Может, мы посмотрим?
Тальяно медленно кивнул.
Светострелок не двинулся с места.
Обе женщины внимательно наблюдали. Ничего заметного не произошло, но
они знали, что в эти мгновенья совершается нечто очень важное.
Светострелки начали проникать в мозг оцепеневшего капитана в поисках хоть
малейшей зацепки, которая могла бы их всех спасти.
Прошли минуты. Но они показались часами.
Наконец светострелок заговорил:
- Капитан, в вашем подсознании мы обнаружили модель звезды, которая
видна на наших экранах и может послужить ориентиром, - он нервно
засмеялся. - Мы хотели бы знать: вы сможете повести корабль только с
помощью импульсов мозга?
Магно Тальяно посмотрел на вопрошающих полными боли глазами. Он не
выходил из оцепенения, потому что это был единственный способ удержать
плосколет на месте. Он медленно спросил:
- Вы имеете в виду, смогу ли я вести корабль без помощи локшитов? Да
ведь я сожгу свой мозг, и судно все равно погибнет...
- Но мы потерялись среди звезд! - закричала Долорес О. Ее лицо ожило
дикой жаждой глобальной катастрофы. - Да проснись же, дорогой, давай умрем
вместе! И мы будем принадлежать друг другу уже навсегда!
- Зачем же умирать? - возразил светострелок. - Поговори ты с ним,
Дита.
- Почему бы не попытаться, сэр и дядя? - сказала Дита. Очень медленно
Магно Тальяно повернул лицо к племяннице. И снова зазвучал его глухой
голос:
- Если я это сделаю, то превращусь в ребенка, или в ненормального или
в мертвого человека, но ради тебя я это сделаю.
Дита хорошо понимала, что тех непомерных перегрузок мозга, которые
предстояли дяде в этом полете, не в состоянии выдержать даже самый мощный
интеллект. Ради спасения находившихся на корабле людей капитан рисковал в
конце концов превратиться в идиота.
Магно Тальяно протянул к жене руку, сжал ее пальцы и медленно
произнес:
- Когда я перестану быть самим собой, ты, наконец, обязательно
поймешь, как сильно я тебя люблю.
И снова женщины ничего не увидели. Они подумали, что их позвали
только для того, чтобы в последний раз увидеть того Магно Тальяно, каким
он был.
Сектор управления ожил. Странные небеса пенились вокруг них, как
молоко, взбиваемое в масло.
Дита поняла, что ее частичные способности к телепатии необходимо
включить на полную мощность. Она мысленно ощупывала мертвую стену
локшитов. Она чувствовала, как движется `Ву-Фейнштейн`, как неуверенно
совершает корабль каждый новый прыжок - словно человек, перепрыгивающий с
льдины на льдину и неуверенный в том, что в следующий раз приземлится
благополучно.
Она почти физически ощущала, что кора головного мозга ее дяди
испепеляет себя раз и навсегда, что с помощью светострелков капитан
сжигает свой мозг от клетки к клетке, пытаясь найти тот курс, которым
должен следовать корабль. Это его последний полет.
Долорес О наблюдала за своим мужем с подавляющей все остальные
чувства голодной жадностью.
Постепенно мускулы его лица расслаблялись, и на нем проступало
выражение безмерной глупости.
Дита видела, как сгорают последние мозговые клетки капитана, как
испепеляется самый удивительный и блестящий интеллект своего времени.
Неожиданно Долорес О упала на колени к ногам мужа и, схватив его
руку, забилась в рыданиях.
Светострелок взял Диту под руку:
- Мы достигли места назначения.
- А мой дядя? - спросила она.
Светострелок странно посмотрел на нее.
И она поняла, что говорит с ним не открывая рта, что они
разговаривают телепатически.
- Разве вы ничего не поняли?
Она недоуменно покачала головой.
Светострелок мысленно продолжил разговор с ней:
- Ваш дядя испепелил свой мозг, но вы вобрали в себя все его умения и
способности. Чувствуете? Теперь вы станете капитаном, вы могущественнее
нас всех.
- А он?
Светострелок послал ей мысль, которой выражал свое сочувствие.
Магно Тальяно поднялся со своего кресла и безропотно побрел за своей
женой Долорес О в другую комнату. На лице бывшего капитана застыла
безмятежная улыбка идиота, губы подрагивали, весь его вид впервые за
прошедшие сто лет выражал полную покорность женщине.

ПОДВИГ И ПРЕСТУПЛЕНИЕ КАПИТАНА СУЗДАЛЯ


Не читайте этот рассказ - быстро переверните страницы. Он может
расстроить вас. И потом вы, скорее всего, уже знаете эту историю. Это
очень печальная и очень известная история. О подвиге и преступлении
капитана Суздаля уже писали тысячу раз. Но не думайте, что все это правда.
Это неправда. Здесь правды нет ни капли. Нет планеты под названием
Аракозия, нет людей, которых называют клоптами, нет Кэтляндии - мира,
населенного кошками. Все это чистейший вымысел. И ничего подобного никогда
не происходило. Забудьте об этом и почитайте что-нибудь другое.

НАЧАЛО

Капитана Суздаля послали исследовать самые отдаленные уголки нашей
Галактики. Его корабль назывался крейсером, но он был единственным
человеком на борту. Суздаля снабдили гипнотическими веществами, чтобы
создать иллюзию человеческого окружения, иллюзию большого дружеского
коллектива, который в любой момент мог возникнуть в его сознании.
Содействие даже предложило ему выбрать себе воображаемых товарищей, каждый
из которых был помещен в маленький керамический куб, содержавший мозг
какого-нибудь небольшого животного. Этот мозг был превращен в копию
реально существовавшей человеческой личности.
Суздаль, коренастый человек небольшого роста с веселой улыбкой на
лице, был непреклонен, когда начался разговор о снаряжении корабля:
- Мне нужны два хороших офицера безопасности. Я умею управлять
кораблем, но если столкнусь с чем-то непонятным, мне нужна будет помощь.
Офицер, отвечавший за погрузку корабля, улыбнулся:
- Я никогда не слышал, чтобы капитанам крейсеров нужна была помощь
офицеров безопасности. Считается, что они совершенно бесполезны.
- Ну, - сказал Суздаль, - я так не считаю.
- Разве вам не нужны партнеры для шахмат?
- Я умею играть в шахматы. Но все, что мне нужно, - это простые
компьютеры, которые начинают проигрывать, как только я уменьшаю их
мощность. Если они работают на полную мощность, то всегда выигрывают.
Офицер бросил на Суздаля изумленный взгляд. Он посмотрел не то, чтобы
враждебно, но с некоторой неприязнью:
- А что еще? - и в его голосе прозвучал смешок.
- У меня есть книги. Несколько тысяч. А лететь я буду всего несколько
земных лет.
- Это зависит от того, куда вы попадете. Может пройти и несколько
тысяч лет. Хотя время начнет совершать обратный виток, когда вы будете
возвращаться на Землю. Впрочем, я не книги имел в виду, - и в голосе
офицера снова прозвучал смешок.
Суздаль покачал головой, будто его что-то внезапно встревожило.
Проведя рукой по своим волосам песочного цвета и глянув голубыми глазами
прямо в глаза офицера, он сказал:
- Что же вы имеете в виду, если не книги? Навигаторов? У меня они
есть, не говоря уже о людях-черепахах. Они - хорошая компания, если
помедленнее говорить и давать им побольше времени подумать. Не забывайте,
что я и раньше бывал...
Офицеру наконец надоело ходить вокруг да около:
- Женщины. Для любви. Разве они вам не нужны? Мы можем даже вашу
собственную жену зарядить в куб и настроить на вас. Она будет с вами
всегда, когда вы будете просыпаться.
Суздаль посмотрел на него с отвращением.
- Элис? Вы хотите сказать, что засунете мне на корабль ее призрак? А
как будет себя чувствовать настоящая Элис, когда я вернусь? И не говорите
мне, что мою жену втиснут в мозг какой-то мыши. Вы мне навязываете бред
сумасшедшего. Мои мозги будут качаться на огромных волнах космического
времени, из-за чего я и так буду не вполне нормальным. Не забывайте, что я
уже был там. А возвращение к настоящей Элис для меня - один из самых
сильных стимулов, который поможет мне вернуться домой, - на этом месте
голос Суздаля понизился и стал более доверительным. - И не говорите мне,
что многие капитаны крейсеров хотят лететь с женами-призраками. По-моему,
это просто отвратительно. Многие этого хотят?
- Мы здесь для того, чтобы обеспечить разумную загрузку вашего
корабля, а не обсуждать, чего хотят, а чего не хотят другие капитаны.
Иногда мы считаем полезным для капитана иметь в сопровождающих женщину,
пусть и не настоящую. Иначе может случиться такое, что, встретив среди
звезд нечто, напоминающее женщину, вы станете и уязвимым.
- Женщину? Среди звезд? Глупости!
- Иногда случаются странные вещи...
- Но не те, о которых вы говорите. Боль, безумие, искривление
пространства и времени, паника, помешательство на еде - да, все это может
случиться и обязательно случится. Но женщины - нет. Их там нет. Я люблю
свою жену и не могу придумать себе других женщин. В конце концов, у меня
есть черепахи, а они будут постоянно давать потомство. У меня будет
возможность наблюдать их семейную жизнь и принимать в ней участие.
Маленьким я даже буду устраивать рождественские вечера.
- Что это за вечера? - удивился офицер.
- Просто смешной древний ритуал, о котором я слышал от одного пилота.
Вы дарите всем малышам подарки - раз в год; конечно, в зависимости от
того, что считается годом.
- Неплохо, - голос офицера звучал устало. - Вы все-таки отказываетесь
от женщины на борту? Вам ведь не придется активировать ее, пока не
возникнет потребность.
- Вы ведь сами не летали?
Офицер покраснел и ровным тоном произнес:
- Нет.
- Вам нужно прежде всего думать о корабле. Я человек жизнерадостный,
очень дружелюбный. Давайте-ка я буду уживаться со своими черепахами. Они
не очень-то подвижны, но разумны и надежны. Две тысячи лет - это не так уж
и мало. Никаких решений я больше принимать не буду. Мне достаточно забот с
управлением, оставьте меня с моими черепахами.
- Суздаль, вы капитан, и вам решать.
- Отлично. Вы, может, исполняя служебные обязанности, перевидали
здесь немало странных типов, но я не отношусь к ним.
Мужчины улыбнулись друг другу, и загрузка корабля закончилась.
Корабль вели черепахи, которые, как известно, очень медленно
старятся. И пока Суздаль следовал по внешнему краю Галактики, преодолевая
в своем холодильнике тысячелетия галактического времени, черепахи
размножались, учили свое потомство управлять кораблем, рассказывали им о
Земле, которую они уже никогда не увидят, обрабатывали данные компьютеров
и будили Суздаля только тогда, когда возникала необходимость во
вмешательстве человека. Суздаль просыпался время от времени, делал свою
работу и снова засыпал. Ему казалось, что в космосе он не более нескольких
месяцев.
Месяцев! Он был в полете уже более десяти тысяч галактических лет,
когда натолкнулся на капсулу-Сирену.
Внешне это была обыкновенная капсула, несшая в себе сигнал бедствия.
Такие часто посылают в космос, чтобы сообщить о постигшем человека среди
звезд несчастье. Эту капсулу, очевидно, послали издалека, и от нее Суздаль
услышал историю Аракозии.
История эта была лживой. Умы целой планеты - гении злобного и
несчастного народа - работали над проблемой: как заманить в ловушку пилота
со Старой Земли. Свою историю капсула пела удивительным контральто, и этот
голос ассоциировался с образом прекрасной и яркой женской
индивидуальности. Суздаль слушал ее рассказ, и он звучал как оркестровый
фрагмент великой оперы.
Сейчас все знают правду об Аракозии, страшную историю планеты,
которая была раем, а превратилась в ад. Историю о том, как люди, по сути
перестали быть людьми.
Он бы, конечно, улетел, если бы знал правду. Но он не понимал тогда
того, что понимаем сейчас мы.
Людям нельзя было встречаться с ужасным народом Аракозии, который
стремился только к одному: найти землян, попасть вместе с ними на Землю и
принести человечеству самое большое горе, которое может быть, самое
страшное безумие, которое может существовать, чуму, которую вряд ли можно
сравнить с `черной смертью` ХIV века. Аракозийцы стали нелюдьми, но все же
по способу мышления они остались людьми. Они слагали песни, прославлявшие
свою метаморфозу, песни, восхвалявшие то ужасное, чем они стали, но все же
в их песнях и балладах всегда повторялась одна и та же строчка:

`Я оплакиваю человеческий род...`

Аракозийцы знали, что они собой представляют, и ненавидели себя. И в
своем несчастье они винили человечество.
Содействие приняло надежные меры предосторожности против аракозийцев.
Оно опутало сетями обмана весь тракт края Галактики, чтобы этот народ
никогда не нашел нас. Содействие охраняет все миры человечества.
Метаморфоза, постигшая Аракозию, никогда не обрушится на людей. Пусть
аракозийцы охотятся на людей. Им нас никогда не найти.
Но разве мог знать об этом Суздаль?
Это был первый случай встречи с аракозийцами, и решающим здесь
оказался чудный голос сирены, певшей о страданиях обитателей неизвестной
планеты на чистейшем старом человеческом языке. В сущности, история, о
которой пел удивительный голос, была очень проста. Такой ее услышал
Суздаль, и такой она дошла до нас с тех давних времен.
Аракозийцы были переселенцами. Переселенцы могли посылать в космос
небольшие суда, разбрасывавшие на пути следования свои контейнеры-ловушки.
Это был один из их способов охоты на людей.
Второй способ заключался в том, что охотниками становились пилоты
аракозийцев, управлявшие плосколетами и способные с борта корабля
многократно выходить в открытое пространство.
А на очень больших расстояниях использовался третий способ.
Контейнеры-ловушки запаковывались в гигантские суда типа корабля Суздаля.
И пока аракозийцы спали в своих холодильниках, а приборы управляли
кораблем, лишь время от времени по мере необходимости поднимая своих
разумных живых сопровождающих, корабль несся со скоростью света вперед,
преодолевая гиперпространство и устремляясь к выбранной цели. Только очень
храбрые аракозийцы отваживались на подобные полеты. Ведь если цель полета
не достигалась, приборы прокладывали новый курс, и корабль мог остаться в
космосе навечно. В этом случае тела замороженных аракозийцев постепенно
разрушались, и из них уходила жизнь.
Корабли-контейнеры были созданы человечеством в связи с тем, что ни
Старая Земля, ни дочерние планеты не могли справиться с темпами роста
населения. На борта таких кораблей всходили отважные романтики, иногда
даже преступники. Человечество неоднократно теряло из поля зрения эти
корабли. Исследователи-первопроходцы в самых отдаленных уголках
мироздания, где находились планеты, подобные Земле, не раз натыкались на
целые города и культуры, малоразвитые и высокоразвитые, племена и роды,
которые вели свое начало от экипажей кораблей-контейнеров, падавших на
планету, как огромные умирающие насекомые, и создававших новый мир, новых
мужчин и женщин.
Аракозия оказалась планетой, вполне приемлемой для жизни людей,
которые высадились на ней: прекрасные пляжи с отвесными скалами,
напоминавшие бесконечные ривьеры Земли, две ярких луны в небе, и недалеко
от них - солнце. Приборы предварительно взяли пробы воздуха и воды и
рассеяли по планете образцы жизни Старой Земли, чтобы люди, проснувшись
после своего долгого сна, услышали пение птиц и увидели в океанах в
огромном количестве привычную их взору рыбу. Жизнь, казалось, обещала быть
прекрасной и безбедной. Все шло отлично.
Все шло действительно отлично. Эта часть истории, которую пропела
сирена, была правдой. Но отсюда начинается неправда.
Капсула ничего не рассказала об ужасной, плачевной судьбе Аракозии.
Голос, телепатически исходивший от капсулы, был теплым, счастливым и
принадлежал женщине зрелой, обладавшей великолепным контральто.
Суздаль даже представил себе ее, настолько реальной она ему казалась.
Откуда он знал, что его обманывают, заманивают в ловушку?
Голос звучал очень, очень правдиво:
`А потом на нас обрушилась аракозийская болезнь. Не высаживайтесь на
этой планете! Держитесь от нее подальше. Но поговорите с нами. Расскажите,
что вы знаете о способах лечения. Наши дети умирают без причины. Наши
фермы полны скота, а пшеница дает еще большие урожаи, чем на Земле. И
персики наши налиты соком больше, чем земные, и цветы наши белее. Все
прекрасно - но люди умирают. Умирают дети...` - и голос перешел в рыдания.
`Есть ли какие-то симптомы?` - успел подумать Суздаль, а голос уже
отвечал, как будто заранее знал вопрос:
`Они просто умирают - и все. Наши медицина и наука бессильны. Они
умирают. Население резко уменьшается. Люди, не забывайте нас! Человек, кем
бы ты ни был, быстрее, быстрее, постарайся помочь нам! Но ради своего же
блага, не высаживайся на планете! Понаблюдай за нами и поскорее передай
людям, что потерявшиеся среди звезд дети человечества умирают!`
Как странно все это было!
Но правда была еще более странной и страшной. Суздаль безоговорочно
поверил в правдивость рассказа. Ведь он был послан в этот полет, потому
что был добрым, храбрым и умным человеком, а призыв, который он услышал,
взывал ко всем этим качествам.
Позже, намного позже, когда он был арестован, его спросили:
- Суздаль, идиот, почему же ты не проверил эту информацию? Ты
рисковал безопасностью всего человечества ради какого-то дрянного голоска!
- Но голосок не был дрянным. Капсула пела печальным, удивительным
женским голосом, и информация была проверена.
- Кем? - вяло спросил следователь.
Суздаль ответил усталым и тоскливым голосом:
- Я проверил ее по своим книгам. Кроме того, я исходил из
собственного опыта, - и неохотно добавил: - Это было мое собственное
мнение.
- И что, верным оно оказалось?
- Нет, - признал Суздаль, и это единственное слово повисло в воздухе,
как будто было последним, которое он сказал в своей жизни. Но сам же
Суздаль и прервал свое дальнейшее молчание: - Прежде чем проложить курс и
отправиться спать, я активировал своих офицеров безопасности и дал им
задание проверить информацию. Они добыли мне настоящую историю Аракозии.
Они расшифровали ее по тем же сигналам бедствия, которые подавала капсула,
и выдали мне ее, как только я проснулся.
- И что же ты сделал?
- Делать что-либо было уже поздно. Аракозийцы уже ждали меня. Они
захватили мой корабль. Ну, откуда мне было знать, что та история, которую
рассказал удивительный женский голос, была правдивой только наполовину? И
не женщина это была совсем, а клопт.
Дела у аракозийцев шли первые двадцать лет отлично. А потом на них
обрушилось несчастье, о котором так и не поведала капсула.
Они не могли ничего понять. Они не знали, почему это произошло с
ними. Они не знали, почему для того, чтобы это случилось, понадобилось
двадцать лет, три месяца и четыре дня. Но их час пробил.
Очевидно, что-то произошло с солнечным излучением. Или, может быть,
сочетание какого-то особого солнечного излучения и химии, чего даже
приборы корабля-контейнера не смогли полностью идентифицировать. Но
произошло несчастье. Оно было простым и совершенно непреодолимым.
У них были врачи. У них были больницы. У них даже проводились научные
исследования. Но они не могли предотвратить чудовищную катастрофу.
Все женщины планеты стали генетически предрасположенными к раку.
Опухоли у них начали развиваться на губах, груди, в женских органах.
Что-то произошло с солнечным излучением, которое проникло внутрь
человеческого организма и превратило присущий женскому организму
дезоксикортикостерон - в вещество, неизвестное на Земле, - прегнандиол -
неминуемо вызывавшее рак. Все произошло очень быстро.
Маленькие девочки начали умирать первыми. Женщины с рыданиями
цеплялись за своих отцов и мужей. Матери прощались с сыновьями.
Одна женщина-врач оказалась очень сильным человеком. Она безжалостно
срезала живую ткань со своего собственного тела, рассмотрела ее под
микроскопом, взяла анализы своей мочи, крови, слюны. Но даже ее
мужественные исследования ничего не дали.
Ясно было только одно: солнце Аракозии убивает все женское: женские
особи рыб всплывали на поверхность воды животами вверх, птицы-матери,
сидевшие на насесте, заводили пронзительную дикую песнь, прежде чем
умереть, самки животных выли и рычали от боли в берлогах, куда прячутся
перед смертью. Но женщины человеческого рода не могут принимать смерть так
же покорно, как животные.
Врача звали Астарта Краус.

ИСТОРИЯ КЛОПТОВ

Женщины были способны гораздо на большее, чем самки. Они могли стать
мужчинами. С помощью судового оборудования в огромных количествах был
приготовлен тестостерон, и все оставшиеся к тому времени в живых девочки и
женщины были превращены в мужчин. Им было сделано большое количество
впрыскиваний. Лица их огрубели, они все немного выросли, их грудь стала
плоской, а мускулы - сильными. Менее чем через три месяца это были уже
настоящие мужчины.
Некоторые низшие формы жизни на планете выжили, потому что не имели
четкого деления на мужские и женские особи. Погибли многие растения, рыбы
и птицы, но выжили насекомые: стрекозы, бабочки, мутировавшие формы
кузнечиков, жуки и другие козявки - ими кишела вся планета.
Мужчины, потерявшие жен, бок о бок трудились с мужчинами, которые
когда-то были женщинами. И когда они узнавали друг друга, встреча была
безрадостной: муж и жена, оба бородатые, сильные, агрессивные, отчаявшиеся
и уставшие. Мальчики постепенно привыкали к мысли, что у них нет матерей и
не будет возлюбленных, жен, дочерей.
Но что могло остановить растущий интеллект и мятущуюся мысль доктора
Астарты Краус? Она стала вождем своего народа - настоящих мужчин и
мужчин-женщин. Она хладнокровно просчитывала все возможности, поставив
перед собой одну цель: сохранение человеческого рода на Аракозии любой
ценой.
Если бы она умела по-настоящему сочувствовать этим людям, может быть,
лучше бы дала им умереть. Но такова была природа доктора Краус - женщины
незаурядной и отбросившей все сантименты перед лицом безжалостного мира.
Перед смертью она успела разработать тщательно продуманную генетическую
программу. Небольшие срезы здоровых тканей хирургическим путем
имплантировались в брюшную полость мужчин. Созданная таким способом
искусственная матка позволила мужчинам с помощью искусственного
осеменения, радиации и нагревания рожать детей-мальчиков. Какой смысл был
в том, чтобы воспроизводить девочек, если они все равно умирали?
Народ Аракозии продолжал свой путь. Первое поколение, при котором
произошла трагедия, наполовину обезумело от горя и разочарования.
Аракозийцы послали в космос свои первые капсулы, понимая, что Земля узнает
о них только через шесть миллионов лет. Переселиться на какую-либо другую
планету, пригодную для жизни, они не могли. Ведь по политическим
соображениям Старая Земля снабжала исследовательские экипажи лишь самым
необходимым минимумом оборудования, боясь, что те могли со временем
создать крупные агрессивные империи, попытаться вернуться и уничтожить
Землю. Земля хотела всегда быть уверенной в своих преимуществах.
Последующие поколения Аракозии все еще были людьми. Но все они были
мужчинами. Они сохранили человеческую память, книги, они знали слова
`мама`, `сестра`, `любимая`, но уже не понимали их значений.
Человеческое тело, формировавшееся четыре миллиона лет на Земле,
имеет огромные внутренние ресурсы, о которых человек, как правило не
подозревает. Тела аракозийцев решили проблему сами. Так как все женское
означало смерть и любая случайно родившаяся девочка появлялась на свет уже
мертвой, тела приспособились. Мужчины Аракозии стали одновременно
мужчинами и женщинами. Они дали себе уродливую кличку `клопт`. Не зная
радостей семьи, они превратились в самодовольных петухов, не видящих
разницы между любовью и убийством, песнью и дуэлью, постоянно точащих свое
оружие, чтобы установить свое государство.
Менее чем за четыре столетия аракозийцы превратились в общество
воюющих кланов. Их наука, литература и искусство развивались странным
путем, потому что они утратили человеческую психику, не знали отношений
между мужчиной и женщиной, любви и семьи. Они выжили, но сами стали
чудовищами и не осознавали этого.
На основе сохранившихся у них воспоминаний о человечестве они создали
легенду о Старой Земле. Женщина согласно этой легенде была существом, с
которым связана метаморфоза, - поэтому ее следовало уничтожать. Семья им
представлялась чем-то грязным и омерзительным.
Сами они были бородатыми, обвешанными серьгами гомосексуалистами с
накрашенными губами и копнами волос. Среди них было очень мало пожилых
мужчин. Они убивали друг друга еще до того, как успевали состариться. То,
чего они были лишены, не зная любви, спокойствия и уюта, компенсировалось
радостью вечных столкновений и побед над врагом. Они слагали песни, в

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 114444
Опублик.: 21.12.01
Число обращений: 2


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``