|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Алекс Мистер.
Атлантида Сумрачного Солнца Посвящается тому,
кто сможет все-таки ее найти,
как Шлиман - Трою!
-==Атлантида Сумрачного Солнца==-
Научно-фантастический роман.
От автора.
Человеческая фантазия, как ни
прискорбно - не безгранична. Более
того, она банальна и до смешного
примитивна. В большинстве
случаев она либо робко
заглядывает в будущее. Либо
безжалостно и лицемерно ворошит
далекое и, потому, беззащитное,
прошлое. Но никогда, повторяю,
никогда она не возникает на
пустом и голом месте.
В противном случае - мы имеем
бессвязный бред несчастного
безумца.
Неизвестное высказывание
Неизвестного философа
Неизвестной страны и народа
АТЛАНТИДА ... ` Как много в этом звуке для
сердца русского слилось ... Как много в нем отозвалось `
- мог бы написать Поэт. Но написал иначе. И в этом был
неправ!
Роман, который перед Вами, Уважаемый читатель,
конечно вымысел ...Но лишь наполовину!
Все, что в нем описано: дворцы, порядки, храмы,
ритуалы - все было в Жизни или в Памяти Платона. Вы
можете проверить. ( `ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ `, Т. 1-ый
и 2-ой - все, что касается эллинов, римлян и этрусков;
`Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима `,
М., `ПРАВДА` , 87; Г.С. Гриневич, `ПРАСЛАВЯНСКАЯ
ПИСЬМЕННОСТЬ * результаты дешифровки *, Т.1;
Н.Ф.Жиров, `Атлантида` , 1957; И.А.Резанов,
`Атлантида: Фантазия или реальность?`, 1976; А.М.
Кондратов, `Атлантиды моря Тетис`, 1986;
А.М.Кондратов, `Атлантиды ищите на шельфе` , 1988;
В.И.Щербаков, `Где искать Атлантиду? `, `Знак вопроса`
- 9.90; В.И.Щербаков, `Все об Атлантиде ` , 1990)
Все, кто в нем описан - вымышленные и,
возможно, никогда не жившие Герои. Но в Них есть
многое такое, чего, увы, нет в Нас. Что именно? Узнайте
сами. Роман мой перед Вами. Не будьте только слишком
строги и не верьте слепо в то, что мир, нас окружающий
- единственно возможен, а люди современности - почти
как Боги, идеальны ...
С глубоким Уважением,
Александр Лаптев
июнь 1995 года
П Р О Л О Г
`Боги по жребию разделили всю землю на
владения - одни побольше, другие поменьше - и
учреждали для себя святилища и жертвоприношения. Так
и Посейдон 1, получив в удел остров Атлантиду,
населил ее своими детьми, зачатыми от смертной
женщины, примерно вот в каком месте этой земли: на
равном расстоянии от берегов и в середине всего острова
была равнина, если верить преданию, красивее всех
прочих равнин и весьма плодородная, а опять-таки в
середине этой равнины, примерно в пятидесяти стадиях 2
от ее краев, стояла гора, со всех сторон невысокая. На
этой горе жил один из мужей, в самом начале
произведенных там на свет землею, по имени Евенор, и
с ним жена Левкиппа, их единственная дочь звалась
Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а
мать и отец ее скончались, Посейдон, воспылав
вожделением, соединяется с ней; тот холм, на котором
она обитала, он укрепляет, по окружности, отделяя его
от острова и огораживая попеременно водными и
земляными кольцами (земляных было два, а водных -
три) большой и малой величины, проведенными на
равном расстоянии от центра острова словно бы
циркулем. Это заграждение было для людей
непреодолимым, ибо судов и судоходства тогда еще не
существовало. А островок в середине Посейдон без труда,
как то и подобает богу, привел в благоустроенный вид,
источил из земли два родника - один теплый, а другой
холодный - и заставил землю давать разнообразную и
достаточную для жизни снедь.
Произведя на свет пять раз по чете близнецов
мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь
остров Атлантиду на десять частей, причем тому из
старшей четы, кто родился первым, он отдал дом матери
и окрестные владения, как наибольшую и наилучшую
долю, и поставил его царем над остальными, а этих
остальных сделал архонтами, каждому из которых он дал
власть над многолюдным народом и обширной страной.
Имена же всем он дал вот какие: старшему и царю - то
имя, по которому названы и остров, и море, что
именуется Атлантическим, ибо имя того, кто первым
получил тогда царство, было Атлант. Близнецу,
родившемуся вслед за ним и получившему в удел
окраинные земли острова со стороны Геракловых столпов
вплоть до нынешней страны гадиритов, называемой по
тому уделу, было дано имя , которое можно было бы
передать по-эллински как Евмел, а на туземном наречии
- как Гадир. Из второй четы близнецов он одного назвал
Амфереем, а другого - Евэмоном, из третьей - старшего
Мнесеем, а младшего - Автохтоном, из четвертой -
Еласиппом старшего и Мнестором младшего и, наконец,
из пятой четы старшего он нарек Азаэс, а младшего -
Диапреп. Все они и их потомки жили там, властвуя над
многими другими островами этого моря, и, как уже было
сказано ранее, власть их простиралась по эту сторону
Геракловых столпов, вплоть до Египта и Тиррении.
От Атланта произошел многочисленный род,
царское звание передавалось старейшему из сыновей.
Этот род скопил богатства, каких не было ни у одной
царской династии в прошлом и едва ли будет когда-
нибудь еще, ибо в их распоряжении было все, что
приготовляется в городе, так и по всей стране.
Лес в изобилии давал все, что нужно для работы
строителям, а равно и для прокормления домашних и
диких животных. Даже слонов на острове водилось
великое множество, ибо корму хватало не только для
всех прочих живых существ, населявших болота, озера,
реки, горы и равнины, но и для этого зверя, из всех
зверей самого большого и прожорливого. Далее все
благовония, которые ныне питает земля, будь то в
корнях, в травах, в древесине, в сочащихся смолах, в
цветах или плодах, - все это она рождала там и отлично
взращивала... Всякий пестуемый человеком плод и злак,
который мы употребляем в пищу или из которого готовим
хлеб, и разного рода овощи, а равно и всякое дерево,
приносящее яства, напитки или умащения, всякий
непригодный для хранения и служащий для забавы и
лакомства древесный плод, который мы предлагаем на
закуску пресытившемуся обедом, - все это тогдашний
священный остров под действием солнца порождал
прекрасным, изумительным и изобильным. Пользуясь
этими дарами земли, цари устроили святилища, дворцы,
гавани и верфи и привели в порядок всю страну, придав
ей следующий вид.
Прежде всего они перебросили мосты через
водные кольца, окружавшие древнюю метрополию,
построив путь из столицы и обратно в нее. Дворец они с
самого начала выстроили там, где стояло обиталище бога
и их предков, и затем, принимая его в наследство, один
за другим все более его украшали, всякий раз силясь
превзойти предшественника, пока в конце концов не
создали поразительное по величине и красоте
сооружение. От моря они провели канал в три плетра 3
шириной ... в длину на пятьдесят стадиев вплоть до
крайнего из водных колец - так они создали доступ с моря
в это кольцо, словно в гавань, приготовив достаточный
проход даже для самых больших судов. Что касается
земляных колец, разделявших водные кольца, то они
прорыли каналы, смыкавшиеся с мостами, такой ширины,
чтобы от одного водного кольца к другому могла пройти
одна триера 4, сверху же они настлали перекрытия, под
которыми должно было совершаться плавание: высота
земляных колец над поверхностью моря была для этого
достаточной. Самое большое по окружности водное
кольцо, с которым непосредственно соединялось море,
имело в ширину три стадия, и следовавшее за ним
земляное кольцо было равно ему по ширине; из двух
следующих колец водное было в два стадия шириной и
земляное опять-таки было равно водному; наконец,
водное кольцо, опоясывавшее остров в самой середине,
было в стадий шириной.
Камень белого, черного и красного цвета они
добывали в недрах срединного острова и в недрах
внешнего и внутреннего земляных колец, а в
каменоломнях, где оставались двойные углубления,
перекрытые сверху тем же камнем, устраивались
стоянки для кораблей. Если некоторые свои постройки
они делали простыми, то в других они забавы ради
искусно сочетали камни разного цвета, сообщая им
естественную прелесть. Стены вокруг наружного
земляного кольца они по всей окружности обделали в
медь, нанося металл в расплавленном виде, стену
внутреннего вала покрыли литьем из олова, а стену
самого акрополя - орихалком 5, испускавшим огнистое
блистание.
Обиталище царей внутри акрополя было устроено
следующим образом. В самом средоточии стоял
недоступный святой храм Клейто и Посейдона,
обнесенный золотой стеной, и это было то самое место,
где они некогда зачали и породили поколение десяти
царей; в честь этого ежегодно каждому из них изо всех
десяти уделов доставляли сюда дары. Был и храм,
посвященный одному Посейдону, который имел стадий в
длину, три плетра в ширину и соответственную этому
высоту; в облике же постройки было нечто варварское.
Всю внешнюю поверхность храма, кроме акротериев 6,
они выложили серебром, акротерии же - золотом; внутри
взгляду являлся потолок из слоновой кости, весь
испещренный золотом, серебром и орихалком, а стены,
столпы и полы сплошь выложены орихалком. Поставили
там и золотые изваяния: сам бог на колеснице,
правящий шестью крылатыми конями, вокруг него - сто
нереид 7 на дельфинах ... а также много статуй,
пожертвованных частными лицами. Снаружи вокруг храма
стояли золотые изображения жен и всех тех, кто
произошел от десяти царей, а так же множество дорогих
приношений от царей и от частных лиц этого города и
других городов, которые были ему подвластны. Алтарь по
величине и отделке был соразмерен этому богатству;
равным образом и царский дворец находился в
надлежащей соразмерности, как с величием державы, так
и с убранством святилищ.
На острове били два источника - холодный и
горячий. Вода их обладала целительной силой.
Источники обвели стенами, насадили подле деревья.
Были купальни с теплой водой - зимние, отдельно для
царей, отдельно для простых людей, отдельно для
женщин и отдельно для коней. Водовод поил священную
рощу Посейдона, где росли высокие деревья небывалой
красоты. На внешних кольцах атланты соорудили
святилища, разбили сады и парки, построили гимнасии
для упражнений, ипподром, помещения для царских
копьеносцев: верные копьеносцы были размещены на
меньшем кольце, ближе к Акрополю 7, а самым верным
из них были отданы помещения Акрополя. От моря
начиналась стена, которая отстояла от большого
водного кольца (и от гавани) на пятьдесят стадиев. Она
смыкалась около канала, входившего в море.
Пространство возле нее было застроено, а канал гавани и
сама гавань были заполнены кораблями.
Весь этот край лежал очень высоко и круто
обрывался к морю. Но вся равнина, окружавшая город и
сама окруженная горами, которые тянулись до самого
моря, являла собой ровную гладь; в длину она имела три
тысячи стадиев, а в направлении от моря к середине - две
тысячи стадиев. Вся эта часть острова была обращена к
южному ветру, а с севера закрыта горами. Эти горы
восхваляются преданием за то, что они по множеству,
величине и красоте превосходили все нынешние: там
было большое количество многолюдных селений, были
реки, озера и луга, доставлявшие пропитание всем родам
ручных и диких животных, а равно и леса, огромные и
разнообразные, в изобилии доставлявшие дерево для
любого дела. Такова была упомянутая равнина от
природы, а над устроением ее потрудилось много царей
на протяжении многих поколений. Она являла собой
продолговатый четырехугольник, по большей части
прямолинейный, а там, где его форма нарушалась, ее
выправили, окопав со всех сторон каналом. Если сказать,
каковы были глубина, ширина и длина этого канала,
никто не поверит, что возможно было такое творение рук
человеческих, выполненное впридачу к другим работам,
но мы обязаны передать то, что слышали: он был прорыт
в глубину на плетр, ширина на всем протяжении имела
стадий, длина же по периметру вокруг всей равнины
была десять тысяч стадиев. Принимая в себя потоки,
стекавшие с гор, и огибая равнину, через которую он в
различных местах соединялся с городом, канал изливался
в море. Выше по течению от него были прорыты прямые
каналы, которые шли по равнине и затем снова стекали в
канал, шедший к морю, причем они отстояли друг от
друга на сто стадиев. Они соединялись между собой и с
городом протоками, по ним переправляли к городу лес с
гор, зимой получая орошение от Зевса, а летом отводя из
каналов воды, источаемые землей.
...Каждый участок равнины должен был
поставлять одного воина-предводителя, причем
величина каждого участка была десять на десять стадиев,
а всего участков насчитывалось шестьдесят тысяч; а то
несчетное число простых ратников, которое набиралось
из гор и из остальной страны, сообразно числу участков
распределялось между предводителями. В случае войны
каждый предводитель обязан был поставить шестую часть
боевой колесницы, так, чтобы всего колесниц было десять
тысяч, а сверх того, двух верховых коней с двумя
всадниками, двухлошадную упряжку без колесницы, воина
с малым щитом, способного сойти с коня и биться в
пешем бою, возницу, который правил бы обоими конями
упряжки, двух гоплитов, по два лучника и пращника, по
трое камнеметателей и копейщиков.
Законы в Атлантиде установлены были согласно
предписаниям божественного Посейдона и начертаны
первыми царями на орихалковой стеле, которая стояла в
средоточии острова - внутри храма Посейдона. В этом
Храме все десять царей Атлантиды собирались раз в пять
или шесть лет, чтобы совещаться об общих заботах,
разбирать не допустил ли кто-нибудь из них какого-либо
нарушения, и творить суд. Перед тем как приступить к
суду, они, вооруженные только палками и арканами,
отлавливали в роще при святилище Посейдона быка, затем
его подводили к стеле и закалывали над ее вершиной так,
чтобы кровь стекала на письмена, приносили клятву, что
будут чинить суд по записанным на стеле законам, и,
облачившись в прекрасные иссиня-черные одеяния,
усаживались на землю при клятвенном огневище и ночью,
погасив в храме все огни, творили суд.
В продолжение многих поколений, покуда не
истощилась унаследованная от бога природа, правители
Атлантиды повиновались законам и жили в дружбе со
сродным им божественным началом: они блюли
истинный и высокий строй мыслей, относились к
неизбежным определениям судьбы и друг к другу с
разумной терпеливостью, презирая все, кроме
добродетели, ни во что не ставили богатство и с
легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя груды
золота и прочих сокровищ. Они не пьянели от роскоши,
не теряли власть над собой и здравого рассудка ... но,
храня трезвость ума, отчетливо видели, что все это
обязано своим возрастанием общему согласию в
соединении с добродетелью. Когда же это становится
предметом забот и оказывается в чести, то все идет
прахом, а вместе с тем гибнет и добродетель. Пока они
так рассуждали и пока божественная природа (т.е.
происхождение) сохраняла в них свою силу - все их
достояние, вкратце описанное, возрастало. Но когда
унаследованная от бога доля ослабла, многократно
растворяясь в примеси смертных, и когда возобладал
человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии
долее выносить свое богатство и утратили
благопристойность. Для того, кто умеет видеть, они
являли собой постыдное зрелище, ибо промотали самую
прекрасную из своих ценностей. Неспособные усмотреть,
в чем состоит истинно счастливая жизнь, они казались
себе прекраснее и счастливее всего как раз тогда, когда в
них кипели безудержная жадность и сила.
И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, хорошо
умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о
славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность,
и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от
беды, научился благообразию. Поэтому он созвал всех
богов в славнейшую из своих обителей, учрежденную в
средоточии мира, из которой можно лицезреть все
причастное рождение, и обратился к собравшимся с
такими словами ...`
Неоконченный Диалог `Критий`, адаптированный перевод.
` ...- Какое бы событие ни произошло, будь то в
нашем краю или в любой стране, о которой мы получаем
известия, все это с древних времен запечатлевается в
записях, которые мы храним в наших храмах; между тем у
вас и прочих народов всякий раз, как только успеет
выработаться письменность и все прочее, что необходимо
для городской жизни, вновь и вновь в урочное время с
небес низвергаются потоки, словно мор, оставляя из
всех вас лишь неграмотных и неученых. И вы снова
начинаете все сначала, словно только что родились,
ничего не зная о том, что совершалось в древние
времена в нашей стране или у вас самих. Взять хотя бы
ваши родословные, Солон, которые не отличаются от
детских сказок. Так, вы храните память только об одном
потопе, а ведь их было много до этого; благороднейший
род людей жил некогда в вашей стране. Ты сам и весь
твой город происходите от малого семени, оставленного
этим родом, но вы ничего о нем не ведаете, ибо
выжившие на протяжении многих поколений умирали,
не оставляя по себе никаких записей и потому как бы
немотствуя. А между тем, Солон, перед самым большим и
разрушительным наводнением то государство, что ныне
известно под именем Афин, было и в делах военной
доблести первым, и по совершенству всех своих законов
стояло превыше сравнения; предание приписывает ему
такие деяния и установления, которые прекраснее всего,
что нам известно под небом.`
Услышав это, Солон, по собственному его
признанию, был поражен и горяче упрашивал жрецов со
всей обстоятельностью и по порядку рассказать об этих
древних афинских гражданах.
Жрец ответил ему: `Мне не жаль, Солон, я все
расскажу ради тебя и вашего государства, но прежде всего
ради той богини, что получила в удел, взрастила и
воспитала как ваш, так и наш город. Однако Афины она
основала на целое тысячелетие раньше, восприняв семя
от Геи 8 и Гефеста 9, а этот наш город (египетский город
Саиса, в одном из храмов которого - богини Афины 10
по-египетски - Нейт - Солон имел беседу с жрецами. -
Прим. авт.) - позднее. Между тем древность наших
городских установлений определяется по священным
записям в восемь тысячелетий. Итак, девять тысяч лет
тому назад жили эти твои сограждане, о чьих законах и о
чьем величайшем подвиге мне предстоит вкратце тебе
рассказать ...
Из великих деяний вашего государства немало
таких, которые известны по нашим записям и служат
предметом восхищения; однако между ними есть одно,
которое превышает величием и доблестью все остальные.
Ведь по свидетельству наших записей, государство ваше
положило предел дерзости несметных воинских сил,
отправляющихся на завоевание всей Европы и Азии, а
путь державших от Атлантического моря. Через это море
в те времена возможно было переправиться, ибо
существовал остров, лежавший перед тем проливом,
который называется на вашем языке Геракловыми
столпами. Этот остров превышал своими размерами
Ливию и Азию, вместе взятые, и с него тогдашним
путешественникам легко было перебраться на другие
острова, а с островов - на весь противолежащий материк,
который охватывал то море, что и впрямь заслуживает
такое название (ведь море по ту сторону упомянутого
пролива являет собой лишь бухту с неким узким
проходом в нее, тогда как море по эту сторону пролива
есть море в собственном смысле слова, равно как и
окружающая его земля воистину и вполне справедливо
может быть названа материком). На этом-то острове,
именовавшемся Атлантидой, возник великий и достойный
удивления союз царей, чья власть простиралась на весь
остров, на многие другие острова и на часть материка, а
сверх того, по эту сторону пролива они овладели
Ливией 11 вплоть до Египта и Европой вплоть до
Тиррении 12. И вот вся эта сплоченная мощь была
брошена на то, чтобы одним ударом ввергнуть в рабство
и ваши и наши земли и все вообще страны по эту сторону
пролива (Гибралтар). Именно тогда, Солон, государство
ваше явило всему миру блистательное доказательство
своей доблести и силы; всех превосходя твердостью духа
и опытностью в военном деле, оно сначала встало во
главе эллинов, но из-за измены союзников оказалось
представленным самому себе, в одиночестве встретилось
с крайними опасностями и все же одолело завоевателей и
воздвигло победные трофеи. Тех, кто еще не был
порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же
остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону
Геракловых столпов, оно великодушно сделало
свободными. Но позднее, когда пришел срок для
невиданных землетрясений и наводнений, за одни
ужасные сутки вся воинская сила была поглощена
разверзнувшейся землей; равным образом и Атлантида
исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех
местах стало вплоть до сего дня несудоходным и
недоступным по причине обмеления, вызванного
огромным количеством ила, который оставил после себя
осевший остров ...`
Диалог `Тимей `, адаптированный перевод.
Платон Афинский, древнегреческий философ-идеалист,
ученик величайшего философа Сократа, род. в 427 году
до н.э., умер в 347 году до нашей эры.
Отец Платона, Аристон, происходил из рода последнего
аттического царя Кодра, мать его, Периктиона, ведет
родословную от законодателя Солона, одного из семи
мудрецов Эллады. В числе предков древнегреческого филосо-
фа следует упомянуть и Крития, который после Пелопоне-
неской войны стал одним из тридцати тиранов и с кото-
рым связан рассказ об Атлантиде.
Глава первая
Рождение Царя Священной Атлантиды .
Тусклый, бледно зеленый диск Сумрачного
Солнца неудержимо катился к закату.
Густая пелена тумана бурным потоком растекался
по бескрайним ущельям и равнинам Священного
Пелагсикона 13, подбираясь все ближе и ближе к
подножию величественных гор и замершей в ночном
оцепенении Атлантиде.
Неожиданно, в самом сердце Акрополя,
вознесшегося мраморным призраком над столицей
атлантов, ослепительно вспыхнул и замерцал изящный
шпиль на крыше Храма Посейдона.
Еще мгновение ... и юркий изумрудный луч
скользнувшего за горизонт светила прошил его насквозь,
сломался пополам и как отточенный кинжал вонзился в
сердце золотого диска Мойр 14.
Диск, прежде смутно различимый в отблесках
заката, чуть покачнулся, вздрогнул, засверкал и начал
медленно вращаться. Его поверхность заискрилась
серебром, из центра вспучилась прекрасным женским
ликом и заструилась плетью из презренных змей.
Десять статных, облаченных в белоснежные тоги,
фигур степенно приблизились к золотыми Воротами
Храма.
Покорно рухнув перед ними на колени, вскинув в
гордом приветствии свои правые руки ладонью верх и
низко склонив головы к земле, они замерли в тревожном
ожидании.
Прошло достаточно много времени, прежде чем
один из них, с серебристым обручем - змейкой на
высоком лбу, первым приподнялся с колен, поднял глаза
к сверкавшим в поднебесье звездам и твердо, но с
почтением произнес:
- Великий и бессмертный бог морей и океанов,
Посейдон! Молю тебя о милости и доброй воле!
Царь сделал паузу, пал на ниц и только после
этого продолжил:
- О благородный Покровитель мира моего народа,
Посейдон, дозволь нарушить твой покой Правителям
Священной Атлантиды! Перед тобой Царь Атлант! Другие
мои восемь братьев тоже здесь! И все мы ждем! Ждем с
должным трепетом и благоговением! Ждем от тебя того,
чтоб милостью своей открыл бы ты Совет Царей
Священной Атлантиды. Открыл сегодня. В эту ночь. В
часы почтительного поклонения Пентахрону 16 .
Царь перевел дыхание, прежде чем закончить
речь:
- Мы будем рады провести в твоих владениях всю
ночь, как требует того обычай. Держать совет друг с
другом о волнующих нас всех проблемах. Судить и
разбираться в том, не допустил ли кто из нас ошибок или
недостойных действий. Но прежде чем мы дерзнем
преступить порог твоих святилища и Храма, мы просим
дозволения у тебя поймать в твоих садах быка, без
применения хитрости, оружия, разных там уловок. И
только лишь благодаря отваге, личной доблести и
чести.
Царь замолчал, бесстрашно встал с колен и
неуверенно расправил плечи. Лицо его заметно
просветлело.
Прошла минута, прежде чем раздался легкий,
мелодичный звон.
Златые Врата вздрогнули, чуть слышно
заскрипели и, повинуясь дерзкой, но весьма
могущественной силе, растворились.
Царь с облегчением вздохнул, вернул своей
фигуре гордый вид и прежнюю осанку и, повернувшись к
спутникам, добавил:
- Братья мои, не будем медлить с
жертвоприношением. Ночь коротка, а как гласит обычай:
нам надо все успеть пока не встало Сумрачное Солнце.
Иначе - гнев богов обрушится на земли Атлантиды.
Царь сдернул с пояса свое оружие и торопливо
сбросил тогу с плеч, в итоге оказавшись лишь в
набедренной повязке и с царственным венцом на голове.
Каждый из Царей безропотно последовал его
примеру.
И только лишь один из них покорно оставался без
движения, прильнув к земле и продолжая быть глухим и
безучастным к действу.
На вид ему было чуть больше двадцати.
Он был самым юным из правителей Священной
Атлантиды. Хотя и успел уже многое повидать на своем
веку. За его плечами были годы суровых лишений и
боевых походов, познание Доблести и Подвиги Геракла
17, конкиста 18 варварских земель 19 и робкое служение
Афродите 20, Гражданский Ценз 21 и кладезь Знаний
Аполлона 22.
Юношу звали Нереем 23, в честь бессмертного
старца, знавшего все и вся об этом `белом свете` и
равного самому Посейдону.
Нерей был сыном Царя, и должен был сегодня
стать Царем.
Между тем, цари уже вступили во владения
Посейдона и не спеша направились к величественному
Храму и Священной роще божества.
Нерей и грозный Царь Атлант остались одни.
Юноша нетерпеливо заерзал коленями по песку,
но так и не решился самовольно покинуть своего места.
Ведь он еще не был полноправным Царем Атлантиды... А
как простой смертный - не смел нарушить волю и покой
владыки Посейдона.
- Сын царя Атлантиды, - наконец оборвал
безмятежную тишину ночи голос Царя Атланта.-
Освободись от всех одежд и подойди к Воротам в царство
Посейдона! Ты, волею богов, достоин стать одним из нас!
Юноша с готовностью выполнил приказ царя.
Сбросив с себя белоснежную тогу 24 и пояс, он
остался совсем нагим. Осторожно ступая по
заиндевевшей от ночной прохлады земле, Нерей
приблизился к Царю Атланту и замер вместе с ним у
самого порога Врат.
- О Великий и могущественный повелитель морей
и океанов Посейдон, - вновь простер руки к небу и громко
запричитал Царь Атлант.- У нас большое горе. Два года
назад в одной из жестоких схваток с мятежниками погиб
наш горяче любимый брат - досточтимый Царь Священной
Атлантиды Евэмон. И сегодня нас, властелинов
Атлантиды, осталось только девять, вместо положенных
тобой по закону десяти. О справедливейший и
благороднейший из богов ! Дозволь нам, твоим покорным
слугам, восстановить священные устои Атлантиды и
посвятить этого достойного юношу, сына Царя Евэмона,
урожденного Нереем, в полноправные Цари... Пока он все
еще `простой` смертный и пока он еще не заслужил
великой чести быть одним из нас, я, Царь Атлант, за него
отвечаю. Дозволь ему доказать свою доблесть и право
быть одним из властелинов мира. Дозволь ему
переступить порог твоего храма и принести тебе
положенную жертву. Будь же к нему милосерден и
великодушен.
- Ты можешь войти, - выждав какое-то время,
приказал Царь Атлант Нерею. - Но помни - переступив
порог владений Посейдона, ты уже не сможешь более
оставаться обычным смертным, но еще не становишься
Царем. Обратной дороги нет. Тебя ждет либо трон, либо
вечный покой в чертогах и сумраке царства Аида 25. Ты,
Нерей, сын Евэмона!
- Да, повелитель, - смиренно подтвердил Нерей,
переходя свой первый в жизни Рубикон 26: - Чтобы
доказать свое право быть Царем Атлантиды, я должен
первым и без чьей-либо помощи взнуздать и покорить
себе священного быка. Я не могу при этом применять
оружие, доспехи и защитный шлем. Надеясь только на
свою природную сноровку, ловкость, силу и ... богов.
- Ну, а если тебе вдруг не удастся этого сделать? -
холодно перебил его Царь Атлант.
- Тогда я должен, как гласит обычай, уйти с
позором в царство кровожадного Аида. И тогда уже
только мой сын, явившийся на свет два месяца назад,
получит право стать царем в один из дней божественного
Пентахрона. Но только после того, как у него самого
родиться наследник, а вы, цари Священной Атлантиды,
дозволите его отцу переступить порог вот этого
Святилища и Храма.
- Ну что ж, ты добросовестно познал заветы
предков и законы Посейдона, благородный сын Царя
Евэмона! И ты достоин стать нам братом. Но не раньше,
чем с триумфом пройдешь чрез испытание. Так завещали
нам первые Цари Священной Атлантиды. И так велит
Владыка Посейдон, устами жрецов и священных Письмен
на орихалковой стеле.
Царь Атлант решительно двинулся вперед по
направлению к Храму, роще Посейдона и лениво в ней
пасущимся быкам.
Нерей устремился вслед за ним, горя желанием
узнать свою судьбу в жестоком ритуале
жертвоприношения.
Но прежде чем, они достигли рощи и ожидавших
там их в нетерпении царей, Царь Атлант подвел Нерея к
Храму.
Жестом указав на золотой треножник, Царь
холодно промолвил в адрес юного наследника Архонта 27 .
- Не торопи события, отважный сын Царя! Тебе
не терпится явить нам свою силу и свое
предназначение?! Я понимаю это, так же как и ты. Но,
все же, я должен к этому тебя всецело подготовить.
- Но, я уже готов?! - в запальчивости выпалил
Нерей.
- Боюсь, что это не совсем так, будущий Царь
Евэмон! - уверенно возразил ему Царь Атлант. - Ты все
еще плохо представляешь то, что тебе предстоит
совершить. Ты должен не только поймать и покорить
своей воле и силе быка, но еще и с должным уважением к
богам отправить эту жертву к Посейдону. А как же ты
собираешься это сделать, не имея при себе священного
лабриса 28?
- Но, ведь согласно обычаю, я не могу
использовать оружие?! - растерянно произнес юноша и
вопросительно посмотрел на Царя Атланта.
- Конечно, нет, - в гневе перебил его Царь.- Но
для завершения ритуала у тебя должен быть священный
лабрис...
Закончив свою речь на полуслове, Царь обернулся
к треножнику и бережно поднял с него сверкавший
бриллиантовым блеском предмет.
Затем он неожиданно взмахнул рукой и резким
движение полоснул им по беззащитной груди Нерея,
оставив на ней глубокую и кровоточащую рану.
Нерей невольно вздрогнул от неожиданной
боли и удивления. Но он не сдвинулся с места и
мужественно сдержал свои стоны.
- Теперь на нем есть и твоя кровь, сын
Атлантиды, - мрачно прокомментировал все происшедшее
Царь Атлант и протянул священное оружие Нерею. - Этот
лабрис сделан из чистого горного хрусталя. В нем нет ни
капли металла. Только с его помощью ты можешь
принести Посейдону жертву и стать Царем. Но помни,
если ты не успеешь обуздать и подчинить своей воле
быка прежде, чем на лабрисе высохнет твоя собственная
кровь... Или, что еще хуже, попытаешься использовать
лабрис для своей защиты и убьешь быка раньше, чем
сможешь довести его до Жертвенного Алтаря, он
принесет тебе смерть. И тогда никто и ничто уже не
сможет тебе помочь.
- Я все понял, благородный Царь Атлант, но
позволь мне оставить священное оружие здесь, на
ступенях Храма, - неуверенно попросил юноша.- Он мне
будет только мешать.
- Нет, я не могу тебе этого позволить, -
сдержанно, но твердо отказал ему Царь Атлант. - Ты
вскоре сам поймешь почему ...
- Да защитит меня милость и добрая воля богов, -
громко воскликнул юноша.
Почтительно приняв из рук Атланта лабрис, он
повернулся спиной к Царям и уверенно устремился
навстречу своей Судьбе.
Рана на его груди сильно кровоточила и саднила.
В опустившихся на землю сумерках и сиреневом
тумане оливковая роща имела расплывчатые и смутные
очертания. Вездесущий густой кустарник и
остроотточенные камни сильно затрудняли его бег.
Но Нерей мало обращал на все это внимание.
С трудом сдерживая свое дыхание и стараясь
производить как можно меньше шума, он осторожно
подкрался к ближайшему к нему быку Посейдона.
Животное мирно дремало под раскидистой кроной
оливкового дерева.
Нерей усилием воли собрал воедино все свои силы
и приготовился к финальному прыжку. Но ... бык,
внезапно учуяв опасность и свежую кровь, неожиданно
встрепенулся, вскочил на ноги и с громким сопением
бросился навстречу своему неожиданному врагу.
Нерей отпрянул в сторону, но было уже слишком
поздно. Острый как копье рог животного впился ему в
правую лодыжку.
Юноша буквально взвыл от невыносимой боли и в
сердцах взмахнул над головой быка лабрисом, целясь ему
прямо в глаз.
И только воля богов удержали Нерея от этого
рокового шага. В одно мгновение он понял, почему царь
Атлант не позволил ему оставить хрустальный лабрис на
пороге Храма.
Это было еще одним жестоким испытанием для
будущего Царя и правителя Атлантиды. Испытанием его
воли и умения контролировать свою ярость и боль.
Он, Нерей, должен был с достоинством пережить
те мгновения, когда его жизнь оказалась в опасности. А
он, верный заветам предков, не смел переступить закон
и дерзко облегчить свои страдания.
Нерей тряхнул головой и, скрипя от боли зубами,
отвел руку с лабрисом в сторону от головы быка.
Собравшись с силами, он предпринял попытку
отшвырнуть подальше от себя его тушу и снова
приготовиться к борьбе.
С большим трудом, но все же, ему это удалось
сделать. Хотя и очень дорогой ценой.
Очередной бросок быка застал его врасплох. И
только чудом Нерею удалось избежать мучительной
смерти. Окровавленный рог вконец рассвирепевшего
животного с гулким треском вонзился в дерево в двух
дюймах от плеча юноши.
Нерей изловчился и крепко схватил
замешкавшееся животное за голову.
Бык оторопел от неожиданности и на какое-то
мгновение потерял контроль над ситуацией.
Нерей решительно оттолкнул от себя животное,
освободив тем самым свою израненную ногу.
Бык, все еще окончательно не оправившись от
замешательства и боли, отскочил в сторону и
приготовился к последней, решающей схватке, грозно роя
копытами землю.
Но и Нерей времени даром не терял.
Превозмогая боль и отчаяние, он отпрянул назад и
первым бросился на быка. Стараясь держаться как можно
дальше от его рогов и копыт.
Бык явно не ожидал такого поворота событий и
ошалело замер в глупом и беспечном оцепенении.
Еще через мгновение Нерей оказался на его
спине.
Весь перепачканный своей собственной кровью,
но безумно довольный победой.
Священный лабрис он старался держать как
можно дальше от потного тела животного, боясь его
поранить. Но и не выпускал из рук.
Между тем, бык неожиданно пришел в себя.
Ощутив на своей спине дерзкого седока, он бросился
вперед, высоко подбрасывая задние ноги, крутя жирной
шеей и изрыгая из своей пасти алую пену.
И тут уже настал черед Царям прийти на помощь
новоявленному брату.
Закон Посейдона этого не запрещал. И Нерей был
искренне благодарен всемогущему богу за такую
гуманность. В противном случае, у него не было бы не
малейшего шанса остаться в живых во всей этой
свистопляске с обезумевшим от ярости и бессилия быком.
Очень скоро для быка все уже было кончено.
Опутанный густой и прочной паутиной царских
арканов, он обречено повалился на передние ноги и
покорился своей судьбе.
Восторженно ликуя Цари Атлантиды со всех
сторон обступили поверженную ими жертву и помогли
юноше спуститься на землю. Царь Атлант первым
протянул ему руку и одобрительно похлопал по плечу.
- Ты вел себя как мужественный и храбрый воин,
мой юный брат, - сдержано произнес он, помогая юноше
подняться. - И теперь ты один из нас. Ты честно заслужил
право называться и быть Царем Атлантиды. Я
приветствую тебя, Царь Евэмон!
- Извини меня, брат Атлант, - в нетерпении
перебил его Царь Мнесей. - Но у нас мало времени. Я не
меньше тебя восхищен доблестью и самообладанием этого
юноши, но на небе вот-вот должен появиться серп
Ригадона. Пора приносить жертву. Иначе Посейдон может
прогневаться на нас за то, что мы его слишком долго
заставили ждать.
- Да, да, конечно, - с готовностью согласился
Царь Атлант и еще раз одобрительно похлопал по плечу
Нерея.
Но тот уже был ко всему безучастен.
Теряя сознание от боли, потери крови и
перенапряжения всех внутренних резервов своего
организма, Нерей закачался и обессилено рухнул на
ступени Храма Посейдона.
Нерей не знал точно, сколько прошло времени с
того момента, когда он, вконец измотанный схваткой с
быком, потерял сознание.
Окончательно пришел в себя он уже Храма.
Он никогда прежде не был в этом святая Святых
Атлантиды. И в этом не было ничего удивительного.
Святилище Посейдона было запретным местом
для всех атлантов, независимо от их происхождения и
рода занятий.
Только Царям Атлантиды и могущественным
жрецам Посейдона было дозволено изредка переступать
его порог. Да и то, только лишь в определенные дни,
четко и недвусмысленно обозначенные в Священных
Письменах основателями Атлантиды.
Это был наиболее важный и почитаемый закон
Атлантиды, нарушение которого влекло за собой
неминуемую смерть. Причем не только самого
преступника, но и всей его семьи. Это было жестоко,
бесчеловечно, но зато никто и никогда даже не пытался
нарушить этот закон.
Хотя, возможно, это того бы стоило.
Нерей смог в этом убедиться после первых же
минут, проведенных им в Святилище Посейдона.
Первым, что до глубины души поразило его
воображение, было пышное и чарующие великолепием
убранство Храма.
Все, что предстало перед взором Нерея, сверкало
черным мрамором, благородным золотом и загадочным
орихалком.
В самом центре огромного, казавшегося
безграничным, зала, возвышалась дивная статуя самого
бога.
Выполненная из чистого золота и еще какого-то
бледно-желтого материала, она выглядела совсем как
живая, лишний раз подчеркивая божественный талант и
мастерство своих создателей.
Владыка морей был изображен стоящим в
серебряной колеснице с впряженной в нее шестеркой
крылатых коней. Со всех сторон его фигуру окружали
сказочные чудища и монстры. О которых Нерей знал
только то, что жрецы называли их дельфинами и
относились к ним с нескрываемым почтением и страхом.
Юноше же они показались очень милыми и
добродушными тварями. Хотя и не похожими ни на одно
из тех животных, которых он знал.
Их тут было не меньше сотни. И каждый из них
был оседлан прекрасной наездницей - нереидой29,
выполненной в натуральную величину все из того же,
незнакомого Нерею материала (слоновой кости - Пр.
авт.). И именно эти фигуры придавали всему
скульптурному ансамблю неподражаемую законченность
и красоту.
Стены святилища тоже не могли не вызвать
искреннее восхищение Нерея.
И, поистине, было от чего потерять дар речи,
при виде тех искусно исполненных золотых и серебряных
статуй, что заполняли ниши в них.
Статуи, не смотря на царивший в храме сумрак,
тоже выглядели совсем как живые. Хотя и изображали
мифических божеств моря, которых простому смертному
было недозволенно видеть своими глазами.
Ближайшая из статуй являла миру несравненную
супругу Посейдона Амфитриту 30. Нерей узнал ее сразу,
без колебаний.
А вот своего божественного тезку - старца Нерея,
он долго и пристально рассматривал, прежде чем уловить
знакомые ему по фрескам и барельефам черты.
Ну а распознать в двух следующих за Нереем
статуях коварного Протея 31 и титана Океана 32 юноше не
составило большого труда. Хотя ему и пришлось слегка
напрячь свою память и воображение.
Нерей с трудом отвел свой зачарованный взгляд
от замерших в вечном покое божеств, чтобы вновь
насладиться прекрасным изваянием их Владыки.
Теперь он уже мог рассмотреть его до мельчайших
подробностей и деталей.
Властелин морских пучин выглядел
величественно и неприступно.
Взоры всех других статуй были прикованы к его
грандиозной фигуре и покорно просили его
покровительства и доброго расположения. Но Посейдон,
казалось, их не замечал. Гордо и надменно правил он ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 114328
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 1
|
