В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
АТЕИСТ Назад
АТЕИСТ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Л.ТКАЧУК
Рассказы

НЕПРИЯТНОСТИ СО ВРЕМЕНЕМ
ЛЕГЕНДА
КОНЕЦ ПУТИ


Л.ТКАЧУК

НЕПРИЯТНОСТИ СО ВРЕМЕНЕМ


Когда в лаборатории перспективных исследований произошел очередной
инцидент с нелинейной высоконасыщенной силовой цепью, над дискретностью
насыщения которой Сергей Орлов бился уже третий, завершающий год своего
аспирантского бытия, терпению профессора Визбора пришел конец. Витольд
Андреевич не стал браниться, как это было в предыдущий раз - в высшей
степени интеллигентно, хотя и весьма экспрессивно. Нет. Он помнил, что
инцидент закончился для него плачевно. Второй микроинфаркт; он умел делать
выводы из личного опыта.
На глазах у многочисленных сотрудников института, сбежавшихся
поглазеть на суетню пожарных роботов, профессор опустился перед Сергеем на
колени и дрожащим голосом прорыдал:
- Сергей Витальевич! Голубчик! Христом Богом молю!...
Слышать, как воинствующий атеист Визбор призывает на подмогу главную
силу христианской религии было не только неприлично, но и в какой-то мере
кощунственно. Зеваки, словно по команде, - кто потупился, кто стал
отворачиваться, пытаясь выражением лица показать, что происходящее их
совершенно не интересует. А Витольд Андреевич, тем временем, оставаясь на
коленях и, щедро роняя скупые мужские слезы, причитал:
- Покиньте нас, уйдите! Не доводите до греха. Я вас умоляю. Вы
слишком гениальны для нашей лаборатории. Работайте дома... Вот...
Затем начались и вовсе неприличные вещи. Известный и популярный в
некоторых местах учены содрал с руки новенькие
часы-телефон-компьютер-телевизор и швырнул их под ноги своему аспиранту;
вослед полетела золотая медаль имени Ломоносова, Михайлы Васильевича,
потом - пиджак, галстук, рубашка... Дожидаться, пока дело дойдет до
нижнего белья, Сергей не стал. Сломя голову, он устремился вон под
одобрительное улюлюканье завистливых сослуживцев. Его хватило лишь на то,
чтобы прошипеть:
- Ну я... ну, всем вам покажу!
Несколько последующих дней он просидел дома, вынашивая планы великой
мести, и попутно пытаясь понять, в чем же заключалась причина сбоя
эксперимента. После тщательного анализа событий он пришел к ряду
обнадеживающих умозаключений.
Во-первых, уволить его не имеют права. Неудачный эксперимент может
приключиться у каждого, и если у него это происходит чаще, чем у кого бы
то ни было во всей Академии Наук, то лишь потому, что он больше других
работает! Во-вторых, прогул за эти дни ему не засчитают, поскольку он
выполняет распоряжение завлаба, и это могут подтвердить не только роботы,
но и присутствовавшие сотрудники отдела кадров. С другой же стороны, он
стал посмешищем на глазах у половины института. Даже Аллочка была
свидетельницей его позора! Оставаться после этого было никак нельзя: что
делать в институте человеку без репутации?
И все же он нашел третий путь: на работу все равно не ходить, а в
случае увольнения затеять судебную тяжбу. Беспокоиться на этот счет вряд
ли стоило. Последние два года шеф и так едва ли не с ликованием отправлял
его в длительные командировки, поручал бесконечные хождения по
всевозможным организациям и предприятиям. Впрочем, Сергея это, как и
любого истинного ученого, остановить не могло, и он, к ужасу Витольда
Андреевича, упорно выходил работать во вторые и даже в ночные смены.
А если все-таки уволят? Глотая судорожно комок, то и дело
подступавший к горлу при воспоминании о незаслуженной обиде, Сергей
прикинул последствия такого поворота событий: лишение не только
материальной базы для экспериментов, но и возможности подключения к единой
информсети в любое время суток, а также ряда других привилегий, к которым
он давно уже привык и отвыкать не собирался. Ясно, что вернуться в
институт можно только верхом и, желательно, на белой лошади. Но для этого
нужно время. Много времени. Необходимо выиграть время. Вот оно! Проблема.
Проблема Времени с большой буквы - то, что обеспечит ему успех.
`По правде говоря, это даже лучше, думал он, - что меня приперли к
стенке. К эксперименту уже все готово. Модель разрядника функционирует,
теоретическое обоснование давно подведено. Необходимо только внести
коррективы по результатам последнего эксперимента - и тогда они у меня
попляшут!`
Сергей относился к тому типу людей, чья энергия постоянно требует
выхода. А поскольку разумного приложения она не находила (вероятно потому,
что ее всегда было в избытке), то периодически накапливалась до
критическое массы. Ну, а уж тогда от него следовало держаться подальше,
ибо, хотя внешних признаков ядерного взрыва не наблюдали (как-то световое,
электромагнитное излучение, проникающая радиация и т.д.), тем не менее, по
масштабам последствия были сопоставимы. К сожалению, прибора, способного
оценивать биологическую энергию Сергея, в доступной литературе описано не
было, а в планах работ научно-исследовательских организаций создание
подобного прибора не предусматривалось. Вот почему каждый выплеск
стихийных сил приводил к непредсказуемым результатам.
Теперь же, когда цель была поставлена, а его гнев сравнился с яростью
Ахиллеса, Сергей начал действовать. Давно уже перепрограммировав
лабораторных роботов, он и ранее пользовался их услугами для получения на
дому научных материалов и источников, когда, когда после выбивания
очередного дефицита, у него вовсе не оставалось сил и он работал у себя. И
вот теперь по единой компьютерной сети Сергей вышел на суперкомп
лаборатории, активировал лабораторных роботов и поставил им задачи в
соответствии со своими намерениями. Но это было еще только начало...
Продолжая работу, он переделал схему накачки плазмы и собрал копию
экспериментальной установки. После окончания подготовки - он передал заказ
на месячный запас электроэнергии. Выход компьютера был уже переброшен на
стереовизор - теперь информация будет передаваться на экран, магнитную
память личной ячейки Сергея в банке информации. Таким образом, все мосты
были сожжены, оставалось только запустить машину. Что он и сделал. К
сожалению, не хватало электроэнергии. Бегущая строка по экрану вежливо
извинилась и сообщила, что раньше двух часов ночи энергия в требуемых
количествах не будет подана.
Чтобы скоротать время, Сергей включил стереовизор и полностью
погрузился в поиски и проверку форсированных вариантов решения
пространственных задач, когда между проецирующими трубками стереовизора
внезапно вспыхнул огненный разряд, превратившийся затем в сверкающий
однородный столб серебристого цвета. Словно подброшенный взрывом, Сергей
вскочил на ноги. Мысли, как испуганные птицы, лихорадочно метались в
разные стороны.
`Что случилось? Короткое замыкание? Землетрясение? Молния?...
Энергия! - осенила его правильная догадка. - Какое же свинство! Подали
электроэнергию в девятнадцать ноль-ноль! А я продолжал вводить данные!`
Пулей рванулся он к пульту управления энергохозяйством квартиры, с
размаху ткнул в него кулаком, и тут же свалился без сил на пол. Последней
его мыслью было, что все пропало. Стерик имеет обратную связь с
компьютером, включение электроэнергии вызвало автоматическое включение
заранее подготовленной программы, произошло наложение - и сейчас полыхнет,
как уже не раз бывало. Отработанным движением он прикрыл голову руками...
Взрыва не последовало.
Приподняв голову, Сергей посмотрел в сторону стереовизора. Энергия
перестала питать трубки, но серебристый столб не исчез. Более того,
вращаясь вокруг вертикальной оси все быстрее и быстрее, он переместился
прямо в центр комнаты.
Сергей замер.
Когда интенсивность вращения достигла апогея, серебряный столб изверг
из себя что-то непонятное, после чего несколько померк, хотя и продолжал
оставаться в комнате. Сергей протер глаза, не желая верить увиденному.
Между столбом и ним стоял, испуганно оглядываясь по сторонам, непонятный
тип.
Растерянность окончательно оставила Сергея, взамен стало нарастать
раздражение. Что за новости: ни с того, ни с сего к нему, в самый
неудачный момент его жизни, врывается какой-то проходимец и таращится по
сторонам? Как он здесь очутился? `Вылез` из проецирующих трубок? Может он
из института телепатии и телекинеза? Много себе позволять стали... - И
припомнив, как в подобных ситуациях обращался к нему самому Визбор, Сергей
вдохнул поглубже и на выдохе, впрочем, без визборовской гнусавости,
протянул:
- Т-э-эк-с... Это еще что за фокусы?
Незванный посетитель чуть ли не вдвое уменьшился в росте, обхватил
голову руками и необыкновенно жалобно, просительно, простонал:
- Д-о-н-т-б-и-т-м-и-с-э...
`Нет, явно не то, - подумал Сергей. - Не похож этот тип на
телепата-испытателя. Даже отдаленно. И бормочет что-то невнятное. Не то на
английском, не то на французском наречии. Мало было неприятностей по
работе - в международный скандал влип`.
Только непредставительным показался ему этот англичанин. Наверняка из
бывшей колонии. Даже Сергей не коверкал так безбожно язык Шекспира. Собрав
все свои познания в английском, еще не улетучившиеся после сдачи
кандминимума, он попытался успокоить пришельца:
- Не бойтесь. Я - друг.
Незнакомец понял, что бить его не будут, и заискивающе закивал
головой. Наладить взаимопонимание можно было испытанным способом. И Сергей
решил пригласить гостя к столу. В то время, как из пола появлялись стол,
стулья, предметы сервировки и еда, незнакомец стоял, вытянувшись в струнку
и испуганно провожал тоскливым взглядом каждый вновь возникающий предмет.
С известным сожалением была извлечена из бара бутылка `Черноморского`,
после чего последовал приглашающий незнакомца жест. И тут Сергей стал
очевидцем невиданного зрелища: так есть мог лишь первобытный охотник после
трехнедельного голодания. Голландского сыра, салями, ветчины, которых
хозяину дома хватило бы по меньшей мере на неделю, - НЕ СТАЛО! Сергей как
стоял с гостеприимно-приглашающим выражением лица, так и остался стоять.
Только рот раскрыл от удивления. А гость, едва не давясь, заглатывал
куски, почти не пережевывая и при этом взирая на своего благодетеля
по-собачьи преданными глазами. На столовые приборы он косился опасливо,
по-видимому каждую минуту ожидая от них подвоха. Крохотный кусочек сыра и
два кружка колбасы - вот и все, что он оставил - из вежливости, может
быть, - хозяину. От сверхзвукового заглатывания пищи у `пещерного
человека` началась икота.
`Может, ему после телепортации нужно восстановить силы? - озадаченно
подумал Сергей и, пока пришелец облизывал пальцы, сделал очередной заказ
кухонному синтезатору. На этот раз пища исчезла не сразу, так что нашлось
время выпить полбутылки за советско-британское сотрудничество,
взаимопонимание и развитие культурных связей. Он узнал, что гостя зовут
Пит и он не то врач, не то ветеринар, в общем, по медицинской части.
Однако изъяснялись они почти на телепатическом уровне, поскольку то, что
говорил Пит не понимал Сергей, а то, что пытался втолмачить Сергей,
оставалось совершенно непонятным Питу. Он только все время твердил о
каком-то мастере Бенджамине и делал красноречивые жесты, что не сносить
мол, мне, головы.
Через какое-то время язык жестов ему надоел и Сергей решил дойти до
всего своим умом. Не долго думая, он подключился к компьютеру, настроил
его на себя, а затем на вход подал Пита. Поначалу он задумался: все-таки
компьютер был настроен на эксперимент, - но затем успокоился: энергия-то
отключена, а чтение воспоминаний это всего лишь детские игрушки. С таким
вот умиротворенным настроением он щелкнул переключателем и оказался в
темном, насквозь пропахшем реактивами и черт знает чем, подвале.
Не успел он как следует освоиться с воспоминаниями, как что-то
тяжелое опустилось ему на голову.
- Баммм, - только и услышал он гул в собственном черепе...


Очнулся Сергей от холодной воды.
Видимо, пролили ее немало, так как лежал он в большой луже. Голова
раскалывалась. `Странно, что мозги у Пита не вытекли`, - решил он про себя
и слегка приоткрыл один глаз. Сначала ему удалось разглядеть только столб
из потемневшего серебра, точь-в-точь такой, как и в его квартире. `Ага`, -
решил он. `Это воспоминания Пита в самый последний момент перед
телепортацией. Серебряная колонна, по всей видимости, калитка
надпространственного или подпространственного перехода. Хорошенькие дела,
а вдруг я нарушил пограничные правила, перебросив человека без визы на
территорию другой страны?
Развить свою мысль он не сумел. Во-первых, из-за головной боли,
которая заполонила все его тело от макушки до пяток, а во-вторых, из-за
грубых отрывистых голосов, которые прорывались сквозь дурманящую волну
боли.
Глаз привык к полумраку помещения и он стал различать тех, кому эти
голоса принадлежали. В это время вошел человек с факелом и у Сергей от
удивления самопроизвольно открылся второй глаз. Человек с факелом был весь
в металле - окольчуженный с ног до головы, только туловище прикрыто
светло-серым одеянием вроде женского халата. Настоящий средневековый
рыцарь. Робкая догадка закралась ему в голову... В свете факела он смог
разглядеть, что на месте событий находятся еще четыре человека. Трое -
воины в кольчугах, а четвертым был огромный парняга с пропитой физиономией
устрашающего вида. Он делал зверские рожи, энергично жестикулируя во время
своего рассказа, указывая что-то в направлении лежащего на полу Сергея.
Одет он был в грязную рясу с капюшоном, откинутым назад, и подпоясан
железной цепью. Глаза на его округлом одутловатом лице горели, в руке же
он держал здоровенную железную кочергу.
`И этим-то инструментом он трахнул Пита по голове? - ужаснулся
Сергей. - Так как же он не располосовал его надвое?`
Долго размышлять ему не пришлось, факелоносец подошел к лежащему и
сунул ему факел в лицо. Жар обдал его и, не долго думая, Сергей провел
`ножницы`. И тут же вновь погрузился в темноту от охватившей все тело
боли.
Когда он опять очнулся, то подумал: все-таки молодец Пит, если в
таком невероятно тяжелом положении смог постоять за себя. Потом он
сообразил, что Пит, собственно, не при чем, а молодец, наверное, он сам. И
это он попал в средневековье, поскольку прием был проведен именно так, как
любил его делать он сам. А значит и голову проломили ему, поэтому резких
движений делать не следует, а особенно желательно избегать конфликтов с
местным персоналом, так как люди здесь, похоже, простые, даже, пожалуй,
грубые, шуток не понимают и запросто могут поджарить на костре.
`Мне бы только назад выбраться, - тоскливо подумал он. - Вот ведь
оно, долгожданное открытие. Теперь мое признание не за горами, без
прилипал`.
Для этого необходимо было прежде всего добраться до места временного
перехода, то есть, серебристого столба. А ментошлем удержался на
голове?.. Сергей собрал всю свою боль в маленький комочек, потом стал
внушать себе, что комочек этот из него выходит и уносится прочь. Затем
перевернулся на живот, одновременно поднеся руки к голове.
Тут же его отбросил назад пинок, вызвав острую вспышку боли. Тем не
менее, Сергей с удовлетворением отметил, что прибор на месте. Правда,
сплющенный. `отчаянное положение, - подумал он, - но унывать рано.
Небольшие неудобства можно и перетерпеть, памятуя, что создание машины
времени и первое путешествие во времени неизбежно занесут его, Сергея, имя
на скрижали истории. - Пусть теперь оскандалятся`, - злорадно думал он о
сослуживцах.
Тем временем его подняли на ноги и поставили перед рослым человеком в
кольчуге, но без шлема. Зато на лбу у него был золотой обруч, по всей
видимости - корона. Сбоку к Сергею подбирался верзила с кочергой, которую
выставил вперед. Так, на всякий случай. Сергей попытался высвободиться из
захвата, но двое вояк держали его крепко. `Телки, - подумал он. - Был бы я
в норме, я бы вам показал`.
Ну, а поскольку в порядке он не был, то решил подождать, как
развернутся события. Краснорожий с кочергой о чем-то голосил, а сидевший
на полу факелоносец вторил ему, держась за ногу. Тип в короне, перед
которым держали Сергея, ему не понравился. Не только потому, что он
заправлял здесь, но разило из него как из винной бочки, и глаза у него
были нехорошие. Подозрительные и бесстыжие. Да и одежда, натянутая поверх
кольчуги была грязной, неприятной. После пристального изучения пленника,
коронованная особа что-то изрекла. Потом добавила еще что-то. Сергей не
понял, а потому промолчал.
Долго не думая, венценосец вытащил меч и замахнулся, с очевидным
намерением, если не снести голову, то уж наверняка отделить какую-нибудь
конечность. Двое державших воина слегка подались в сторону и ослабили свою
хватку. Деваться было некуда, Сергей резко высвободился из захвата, при
этом один из воинов полетел через стол со склянками, а другой врезался в
замахнувшегося рыцаря. Ловко избежав удара кочерги, которая грохнула о
стол, он ударил краснорожего пяткой точно в челюсть. Но рыцарь в короне
был уже на ногах. С обнаженным мечом он бросился на Сергея. Тот уклонился
от смертоносного лезвия, перехватил руку и броском через бедро забросил
своего противника в дальний конец подвала. Однако теперь он был в
окружении трех мечей и одной кочерги, и выбраться из этого кольца ему не
могло помочь ни знание приемов борьбы без оружия, ни отсутствовавшая
начисто добрая воля окружавших его людей.
- Ну вот что, ребята, - сказал он делано-спокойным голосом, несмотря
на раскалывающуюся голову и безвыходное положение. - Давайте разойдемся
мирно.
Это не произвело на великолепную четверку никакого впечатления: они
медленно сужали круг. Из дальнего угла показался орущий рыцарь. Он
неистово размахивал мечом и выкрикивал вполне понятные тирады. Мол, не
трогайте его, сейчас я с ним разберусь. Для того, чтобы понять смысл
выражений не нужно было знать этого тарабарского языка. Однако осуществить
обещания храбрецу не удалось. Когда рыцарь проходил мимо серебристого
столба, оттуда высунулась длинная крепкая рука, схватила его сзади за
ворот и утащила внутрь серебристого ореола.
Вопль страха пронесся по подвалу. Меченосцы побросали оружие, упали
на колени и стали молиться. Самый раз было уносить ноги; но оставался еще
краснорожий, явно не склонный к глубокой религиозности. Поглядывая на
Сергея маленькими злыми глазками, он двинулся на него как всесокрушающий
носорог. Сергею ничего не оставалось, как опрокинуться на спину и
перекинуть нападавшего через себя. Нога пружинисто уперлась в живот и
огромная туша, описав большую дугу в воздухе, исчезла во временном
разрезе, а незадачливый первооткрыватель в высоком прыжке последовал за
ней.
В кабинете Витольда Андреевича было жарко. И необычно...
Сергей растерянно огляделся. Комната была лишена привычной
обстановки. В углу лежали два спеленутых тела, одно крупное, а другое
поменьше. В центре комнаты стояло большое кресло, в котором сидел Витольд
Андреевич, но... о боже! Шотландский кильт, тирольская шляпа, патлы до
пояса свободно ниспадали на спину. Голую, изрядно волосатую груд украшало
ожерелье из костяных черепков размером с пятикопеечную монету, а на руках
и лодыжках ног были тонкие спиралевидные браслеты из золота. На высоком
плечике кресла, опираясь спиной на шефа, сидела не менее вольно одетая
Аллочка Воронова - постоянный предмет воздыханий Сергея - а сзади них
стояли два дюжих панка с выстриженными головами, на которых оставался
длинный узкий гребень от одного уха до другого. В руках они держали
непонятные штуковины, направленные в сторону Сергея. После минутного
колебания он узнал в них дворника Спиридона и завхоза Платонова.
- Ребята вы что это? - растерянно спросил он.
Лицо Визбора перекосилось от тика.
- Подлый раб, - с тихой яростью промолвил он, - ты еще спрашиваешь?
После того, как от нашей цивилизации остались одни руины? Ишь, как
вырядился, - презрительно добавил он.
Предметы в руках Спиридона и Платонова с угрожающей определенностью
уставились прямо в лицо Сергею, а по выражению их лиц он понял, что дело
серьезное и лучше не спорить.
- С каким наслаждением я приказ бы содрать с тебя шкуру и вывалять
живого в соли! Но всемогущие боги рассудили иначе. - Визбор щелкнул
пальцами. Аллочка вскочила с кресла и мелкими шагами, вихляя по
обыкновению бедрами, подбежала к Сергею. Перед тем, как передать ему
световой карандаш, она продемонстрировала, как им пользоваться. Блеснул
лучик света и уперся в стену. Стена вспыхнула и побежали буквы: `Пиши
расписку`.
Сунув карандаш в руки Сергею, она без единого слова вернулась на свое
место. Челюсть у него отвисла. В течение пяти минут Аллочка не вымолвила
ни слова?! Кошмар... Безнадега...
Человек, когда-то известный как Визбор, Витольд Андреич, лауреат
всяческих премий и почетный член всевозможных фондов и организаций,
продолжал:
- Итак, мы все просчитали. Существуют два варианта, которые могут
быть осуществлены. Первый... - он скривился. Видно было, что это самое
неприятное, но с чем ему приходится соглашаться. - Мы отправляем назад в
свой мир вот этих... - он указал пальцем в недвижимые тела, затем палец
перебежал на Сергея, а лицо говорившего исказила мрачная гримаса, - и
тебя.
Мороз пробежал по позвоночнику Сергея. Визбор со всеми был на вы, а
тут `подлый раб!... ты...`. Поначалу все это было похоже на маскарад, на
шутку...
- Второй вариант. - Короткая пауза доказывала, что этот вариант более
приемлем для говорившего, но... не для ситуации в целом. - Мы отправляем
вас всех в плиоцен. Разумеется навсегда. - Аллочка насупилась и
отстранилась от Визбора. - Я вынужден остановиться на первом в силу
некоторых обстоятельств... знать которые тебе совсем не обязательно.
Поэтому пиши расписку, что обязуешься никогда... впредь... не
заниматься... никакими... исследованиями!
Когда до Сергея дошло, что все обошлось, он чуть не подскочил до
потолка. В конце концов, он ведь хозяин своего слова. Сейчас может дать в
силу сложившихся обстоятельств, ну а со временем можно будет взять его и
обратно!...
Не колеблясь, он вывел на стене текст расписки, затем вычертил и
подпись, украсив ее лихими завитушками.
- Готово, - довольно произнес он.
- Маленькая деталь, - так же довольно промурлыкал Визбор. Ну, совсем
как в старые добрые времена. - Нам придется, для безопасности, установить
у тебя в мозгу темпоральную блокировочку. И если ты нарушишь наш договор,
то в тот же миг будешь переброшен в плиоцен - вместе с этими
джентльменами.
Лицо Сергея еще не успела перекосить гримаса ужаса, как палец Визбора
нацелился на него. Из массивного золотого перстня вырвался голубой лучик и
уперся ему в грудь. Он почувствовал, что медленно засыпает...


ЛЕГЕНДА


Давно ушли в далекое прошлое великие государства Таира. Никто уж не
помнит как они назывались, каким образом управлялись и сколько людей
раздавили своей державной мощью. От них остались только развалины,
поросшие мертвой травой забвения, да имена героев тех времен. И еще -
предания об их ужасной и величественной судьбе. Славные имена Кольгера,
Хенрика, Санрата, Бура, Паткера, Танхута и многих-многих других связаны с
легендой о Чечэбеле - Черном человеке без лица.
Какая судьба ждет всех живущих? Для чего рождаются и умирают люди?
Куда уносят их погребальные костры?
В заоблачные выси. На суд богов.
Когда под живительными лучами Арии, на благословенной тверди Таира,
появляется великий воин, который доблестью и умом выделяется среди
сеньоров, бросая вызов всемогущим богам, те начинают борьбу за его
бессмертную душу. Как свет извечно борется с тьмой, а тепло с хладом, на
небесных трефангах в заоблачных высях сходятся в ритуальном поединке
владыка смерти Хурбда и покровитель бесстрашных воинов Отин. Тот, кто
побеждает в божественной дуэли за душу бойца, вводит его в свое окружение
и становится еще сильнее, еще влиятельнее в небесных сферах. Во время этих
битв гремит гром и хлещут молнии. Там, где божественное оружие касается
земли, остаются оплавленные плеши, сожженные в прах возвышенности,
бесплодные и гиблые места...
Если побеждает Хурбда, за героем приходит костлявая старуха с
серебряной косой в руках, его ожидает вечное успокоение. Черные корабли
Тьмы огненными факелами спускаются по реке смерти в царство вечного мрака.
Если же побеждает одноглазый Отин, то он посылает за героем своего верного
слугу - Черного человека, уводящего своего избранника в неизвестность...
Предания гласят, что в небесных чертогах Отина герои становятся
равными богам, их ждут веселые пиры и вечная жизнь, полная подвигов. Но
кто знает, что происходит на самом деле. Хотя и говорят, что погибших
воинов ждет счастливая жизнь в ином мире, никто не спешит покинуть этот и
отправиться в другой, незнакомый, где даже оружие ужаснее и
разрушительнее! Только рыцари Арии могли избежать тяжелой длани богов.
Более того, они сами сходились с ними в поединках и никто не слыхал, чтобы
боги побеждали. Но рыцари Арии еще более легендарные герои, окутанные
дымкой таинственности и глубокой древности, чем те, кто сражался и умирал
под животворными лучами солнца Таира.
Едва Чечэбел входит в дверь, все склоняются перед ним. От него не
укрыться ни в горах, ни в лесах, ни на море. Твердым чеканным шагом
подходит посланец Отина к своему избраннику, а потом они уходят вместе...
Одной из самых трагических историй является предание о братьях из
семьи Трод - Барке и Декраде.
В последнем большом сражении Декрад сокрушил всех своих врагов и стал
самым могучим правителем на Таире. Каждый раз, когда проходила сильная
гроза, в народе говорили о битве богов за душу великого лэрда. И не только
верховный правитель, но и его воины хмурились, заслышав робкий шепот. Кто
примирит враждующие семьи и поддержит порядок, если Декрад уйдет?
Когда семьи Трод и Ратан громко отпраздновали свой союз, скрепленный
брачными узами Барки и златокудрой красавицы Фелит, ничто не предвещало
разлада между братьями. Больше всего на свете любил Декрад своего младшего
брата, и Барка отвечал ему искренней привязанностью и уважением. Но в
канун Дня поминовения героев вызвал Барка брата на ритуальный поединок за
власть, и долго они бились, пока кинак юного воина не разрубил наплечник
Декрада. И рухнул непобедимый прежде воин на песок под вскрик ужаса своих
боевых товарищей...
Еще не успела зарубцеваться рана побежденного правителя, как наступил
День поминовения героев. Вся знать, представители самых древних семей
собрались, чтобы почтить память о тех, кто прославил свое имя в веках.
Церемониймейстер закончил выкрикивать имена героев призывом запомнить их.
Нависла тишина, в которой каждый слышал стук своего сердца, ибо в эту
минуту свершалось таинство, когда дух предков реял среди людей, и
всемогущие боги благосклонно взирали с небес на обряд.
В это торжественное и значительное молчание вторглись шаги. Громкие,
тяжелые шаги, приближающиеся все ближе и ближе. Барка встал со своего
кресла и посмотрел в направлении угрожающего шума. Под его суровым,
пристальным взглядом кольцо придворных и гостей раздалось. Словно призрак
из сказки через освобожденное пространство промаршировала огромная черная
фигура.
Тяжелой походкой пересек Чечэбел праздничный зал Горного замка и,
подойдя к Барке, опустил свою руку ему на плечо. Друзья и слуги юного
правителя в оцепенении отводили глаза от кошмарной черной фигуры со
скрытой глухим капюшоном, без единой прорези для глаз, головой, почти на
локоть возвышавшейся над Баркой. После мгновения неподвижности Чечэбел и
Барка замаршировали нога в ногу к выходу. Гробовое молчание пополам с
ужасом, нагнетаемым размеренными шагами, повисло в зале...
Нарушил его лязг железа о железо. Фамильный кинак Декрада пролетел по
длинной дуге в воздухе над головами придворных и обрушился на спину
посланца Отина. Гордый нрав смещенного правителя воспротивился. Он привык
встречать удары судьбы лицом, не уклоняясь и не прячась от опасностей. И
не мог позволить, чтобы чаша, уготованная ему, была испита другим, даже
если это собственный брат.
- Схватить их! - прогремел под сводами зала прежний, не терпящий
возражений, глас Декрада. Это был приказ бесстрашного и безжалостного
вождя, а не ослабевшего от потери крови и душевных страданий человека. В
считанные секунды Чечэбел был окружен частоколом сверкающих клинков.
Обнажил меч и Барка, приставив его острие к груди своего провожатого.
Сквозь изорванную одежду на груди и спине Чечэбела виднелся сплошной
черненный металл. Черный человек был покрыт доспехами!
Чечэбел не стал ждать продолжения.
По лезвию меча Барки пробежали голубые искры и он безвольно опустился
на пол, выронив оружие. Черный гость взмахнул рукой и, хотя она никого не
задела, невидимая сила разметала всех, преграждавших ему путь. Он ушел не
оглядываясь, так же неторопливо, как и пришел. Очертания его напоследок
обрисовались в дверном проеме и исчезли. Словно растворились в воздухе. А
после оплакивания Барки...
Черный корабль Тьмы, подгоняемый вечерним ветерком, огненным цветком
уплыл вниз по реке Смерти в страну Мрака.
Не прошло и года, как в ворота Горного замка вновь постучалась беда.
С большой охоты на плаще принесли мертвого лэрда Декрада. На его теле не
было ни единой царапины. Теперь Фелит оплакивала обоих братьев. А
просмоленный корабль с черными парусами и огненным цветком, выросшим на
теле вождя, вновь проследовал дорогой мертвых.
После смерти братьев, в который уже раз, распалось единое государство
и, как и раньше, сеньоры схлестнулись друг с другом в междоусобных
распрях, стремясь урвать у соседа кусок послаще. Но никто не спешил
отправиться в мир иной. Рай себе можно устроить и на Таире, а храбрый и
смелый воин всегда попадет в Валхолл, когда принесет свою главную жертву.
Как гласит древняя песнь:

Приняв эти жертвы в небесном чертоге,
За них наградят вас довольные боги.
Иначе предстанут пред вами ворами,
Когда на дары не ответят дарами!
[`Божественная песнь`, Махабхарата]

Но избежать своего предначертания невозможно.
Черные корабли Тьмы уносят простых смертных в тот мир, откуда никто и
никогда не возвращается...


КОНЕЦ ПУТИ


Волны накатывались на берег, стремясь снести его со своего пути. Но
шумно взлетев на гальку, они теряли порыв и бессильно просачивались
обратно в море.
Одинокий человек двигался вдоль берега, останавливался, снова
пускался в путь, и останавливался опять. Красноватые, подернутые дымкой
солнечные лучи пробивались над горизонтом, окрашивая окружающее
нереальными, мерцающими при каждом движении, бликами. Феерическим пламенем
сверкал камень, выраставший из волнующихся вод. Он был неотделим от стихии
волн - неровный, шероховатый, со множеством выступающих граней.
Вершина камня оканчивалась конструкцией, похожей на устаревший
крейсер типа `дельта`. Такие же нацеленные в звезды шпили-антенны неравной
длины, такая же несоразмерность, дисгармония и, в то же время, изящество,
устремленность к неведомому - воплощенное в камне движение.
Человек долго не мог оторвать взора от захватывающего зрелища. Кровь
гулко отдавалась в висках, горяча тело, обдуваемое легким ветерком. Хотя
местность вокруг, куда доставал взор, была застроена многочисленными
копиями прибрежных замков, твердынь, памятниками архитектуры многих миров,
на которые ступала нога земных космопроходцев, такого потрясения он еще не
испытывал: почти не осталось сомнения, что именно бурлящее море и породило
этот каменный цветок, подобный Афродите, рожденной из пены морской...
`Вот он каким должен стать... конец пути...` - мелькнула мысль и тут
же унеслась, подхваченная ветерком.
Ветер то затихал, то снова взбивал волны. Пляшущие на вечных стоянках
модели парусных суденышек подчеркивали строгую красоту замка белыми,
алыми, многоцветными хлопающими парусами. Движение волн, корабликов, игра
ярких парусов создавали впечатление, что здание движется, и даже живет
своей, непонятной людям жизнью.
Человек был так захвачен зрелищем, что не заметил, как оказался по
щиколотки в воде. Очнулся он от громкого покашливания, которым пытались
привлечь его внимание.
- Кха-кха!
Он быстро выскочил из воды.
- Доброе утро. Ну как? Нравится? - спросил его кряжистый человек в
тельняшке. На груди у него блестел золотой значок ветерана Космофлота.
Улыбаясь, `моряк покосился на такой же значок на форменке космодесантника.
- Не очень-то доброе, хотя и замечательное, - со вздохом ответил
косомодесантник, оправляя куртку.
- Как я понимаю, к нам насовсем. Согласились пощекотать нервишки
`игрой`?
- А?... Да. Почему бы и нет? Время разбрасывать камни закончилось,
настало время собирать их...
- Поль, - представился `моряк`, - просто Поль.
- Сергей... Мартынов, - сдержанно произнес приезжий.
- Неужели `Звездный дед`?! - удивился Поль. - Вот уж не надеялся
увидеть вас здесь. А я думаю, что за знакомое лицо? Ходят легенды о том,
как вы обставляете одну медицинскую комиссию за другой. Когда меня после
училища назначили в поисково-аналитическую группу, вы возглавляли Третью
галактическукую. Но вот уже скоро сотню лет я топчу камни этого проклятого
острова, а вы все еще в Космофлоте. Сколько же вы продержались?
- Немного не дотянул до пятисот.
- Поразительно! Вот это да! Еще никому не удавалось продержаться и
половины этого срока. Даже одной трети, и то немногим! Да, вас по праву
можно называть `звездным Мафусаилом`!
- Как-то позабыл о возрасте, все время не хватало еще одного дня,
часа, минуты, а напоминать было `неудобно`. - Мартынов глянул на
сгущающиеся тучи и добавил: - Все дело в том, что на Земле меня никто не
ждал. Все медицинские исследовательские центры здесь, а не в пространстве,
это я вовремя сообразил. В конце оказалось, что на меня даже карточку не
завели. Предполетный медицинский контроль занимается здоровьем, а не
возрастом, поэтому есть возможность сыграть на личных симпатиях. Вот так и
кочевал из одной экспедиции в другую, пока не нарвался на пенсионную
комиссию. В последнее время все стало сложнее...
- Понятно! Кто же добровольно оставит звезды? - Они шли вглубь
острова. - Вы в гостиницу? Я вас подожду. По вечерам мы собираемся в
хижине старого Хэнка. Приходите. Познакомитесь с нашими старожилами,
расскажете новости. А?
- С удовольствием, - согласился Мартынов. - Я решил остаться
насовсем. Для участия в психологическом эксперименте. Хотелось бы знать,
что за тайны мадридского двора, что за проблемы...
- Хмм, - скривился Поль. - Вас ведь предупредили, что отсюда дороги
назад нет? Оставь надежду всяк, сюда входящий... О, сейчас будет дождь, -
обрадованно добавил он, подняв ладони вверх.
- Побежали...


Сергей подошел к утесу, нависшему над морем, как будто только и
ждущему, чтобы свалиться на смельчака, посмевшего оказаться над ним.
`Должно быть, сверху потрясающий вид`, - подумал Мартынов и стал
взбираться по скале. Остров пришелся ему по вкусу. Красивая природа,
необычный ландшафт, мягкий климат и... космонавты-отставники, на славу
поработавшие в течение многих лет. И еще - тайна, окружающая эксперимент.
По правде говоря, он догадывался в чем дело, хотя полной уверенности еще
не было. Извечно смерть ужасала и привлекала людей, лучшие умы уделяли
изучению ее бездну времени, старались отодвинуть, победить. И вот, люди на
пороге того, чтобы вычеркнуть тот страх и беспомощность, которым смерть
была причиной. Даже одно ее приближение. Даже невесомое дуновение ее. А
что же теперь?
С горечью думал Сергей Мартынов о тех парнях, которые сложили свои
лихие и ох какие незаурядные головы при освоении новых планет, работах в
космосе, сгинули где-то в бездонных глубинах пространства. Скольких
Ньютонов и Архимедов, Кулибиных и Эйнштейнов потеряла Земля? Скольких еще
потеряет? Вот вернуться бы в прошлое, попридержать их вовремя, сберечь для
человечества... Но время неумолимо. Оно безвозвратно отбирает друзей и
надежды, связанные с ними. Здесь же, на острове, по всей видимости ставят
на тех, кому удалось уцелеть. Но жизненный опыт - не только достоинство:
часто это и недостаток. При всей своей привлекательности многое из
увиденного им несло печать шаблона и консерватизма, хотя было достаточно
дел, к которым бывшие `волки космоса` прикладывали свои натруженные руки.
Одни копировали памятники зодчества различных миров, другие
воспроизводили прославленные образцы техники, проекты, так никогда и
нереализованные. Сооружения из системы 61 Лебедя соседствовали с
псевдохрамами Греции, к копии Пантеона Славы, что на Канопусе, приник
цейлонский храм, а пещеры Аджанты бросали вызов суровому великолепию
строений габриан.
В заливе на вечной стоянке прильнули к воде парусные и моторные суда
- от долбленок древних мореходов, до копий могучих линкоров Эры
Разделенных Наций... А в глубине острова космодромы следовали один за
другим: те, что были построены на других планетах, и те, что никогда не
были и вряд ли когда-то будут. У самой гостиницы разместили стартовый
комплекс космодрома. Сергей пролежал на земле пять часов, рассматривая
работу автоматов.
Тороидальный дирижабль, наполненный гелием, с размещенными внутри
металлическими фермами стартовой площадки, загружался челноком типа
`земля-орбита-земля`. Затем весь комплекс плавно отрывался от поверхности
и устремлялся вверх, и там, в вышине, стартовал челнок - голубое пламя с
ревом било из сопел и корабль уносился еще выше. Через какое-то время
дирижабль садился, приземлялся и челнок. Роботы суетливо готовили их к
очередному старту. И так раз за разом.
Из всех условий, которые Мартынову поставили перед началом
эксперимента, больше всего ему не нравились два: никогда не покидать
острова и всеми доступными средствами заботиться о своем здоровье. Со
всеми остальными пунктами он был согласен, хотя и находил их достаточно
странными. Последние же два считал не только бессмысленными, но и глупыми.
Тем не менее, согласился их принять. Теперь до конца своей жизни он
останется здесь, на острове.
До вершины оставалось лишь метров десять. Когда он перепрыгнул с
одного камня на другой, из провала неожиданно выскочил прозрачный шар,
около метра в диаметре, из него вырывались сполохи света. На фоне хмурого
моря и серых скал механизм выглядел инородным, чуждым всему окружению. Шар

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 114325
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 1


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``