ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Леонид КУДРЯВЦЕВ
            Сборник рассказов и повестей
             СОДЕРЖАНИЕ:

АППАРАТ ИЛЛЮЗИЙ
БЕССМЕРТНЫЕ
ВЕРНЫЙ СПОСОБ
ВТОРЖЕНИЕ
ВЫИГРЫШ
ДВА СОЛНЦА
ДЕНЬ БЕЗ СМЕРТИ
ДОРОГА МИРОВ
ЗАЩИТНЫЙ МЕХАНИЗМ
ИНСПЕКТОР СНОВ
ЛЯГУШКА
МЕТАМОРФОЗЫ
НОВИЧОК
ОЗЕРО
ОСТАНОВКА В ПУТИ
ПРОБУЖДЕНИЕ
СОБИРАТЕЛЬ ИНФОРМАЦИИ
ФИОЛЕТОВЫЙ МИР

ПРОБУЖДЕНИЕ

Он вышел на балкон, облокотился о перила и стал смотреть, как по
улице бегут груженные прессованной соломой машины. А на балконе соседнего
дома толстяк в тренировочном костюме, выпятив благоприобретенный животик,
делал ритмичные взмахи руками и приседал. Этажом ниже целовалась какая-то
парочка.
Ветер принес запах свежеиспеченного хлеба...
Минут через пять он вздохнул и ушел с балкона в комнату. Включив
телевизор погромче, сел на диван и открыл книгу. Попробовал читать, но
почти тотчас же швырнул томик на стол. Передача тоже была неинтересная. Он
лег на спину и стал рассматривать потолок, выискивая самую длинную
трещину, внимательно изучая каждый отставший кусок штукатурки. Потом
переместил свое внимание на холодильник с открытой дверцей. Возле него
набежала лужица талой воды.
Встал с дивана, подошел к окну, выглянул. Ничего нового.
Жить дальше было невозможно. Хотелось покончить с собой, а лучше с
кем-нибудь другим...
И тогда он проснулся, с трудом, словно сквозь толщу воды выдираясь из
этого кошмара. Сел, огляделся, чувствуя величайшее облегчение, радостно
вздохнул и пошел в ванную. Там он умылся чистым аммиаком, вышел на балкон
и долго наблюдал, как синее солнце спускается к горизонту, а глупые массы
героически стараются вывернуться наизнанку, используя четвертое измерение.
Зазвенели часы. Пора.
Уходя с балкона, он подумал: как хорошо, что все оказалось лишь сном.
Жить наяву в таком мире было бы невыносимо. Да к тому же в обличье
человека. Ужас!
Остановившись на этой мысли, он сунул два пальца в розетку и стал
заряжать подсевшие аккумуляторы.

МЕТАМОРФОЗЫ

С наступлением ночи дом убрал все балконы и увеличил высоту чугунной
ограды до трех метров.
Человек сидел у камина, потягивая пунш, грея ноги и рассеянно
наблюдая, как вместо горки с фамильным серебром возникает книжный шкаф,
заполненный толстенными фолиантами.
Сделав последний глоток, он поставил стакан.
В этот момент вылетели стекла, и в окна хлынула вода. Рассеянно
подумав о том, что наводнения не случалось уже две недели, он вскарабкался
на огромный деревянный стол и устроился поудобнее.
Естественно, его унесло в открытое море. Девять дней он питался сырой
рыбой, которую вылавливал руками, и пил морскую воду. На десятый день -
превратился в женщину, длинноногую блондинку с шестью пальцами на левой
руке.
На одиннадцатый день показался остров. К вечеру блондинка ступила на
прибрежный песок и устало побрела к светившемуся неподалеку окну своего
дома, который за это время приобрел обличье деревянной избушки. Когда она
открыла дверь и вошла, топилась печь, горела керосиновая лампа, на столе
стоял ужин. Плотно поев, она уснула.
За ночь остров превратился в материк. К утру возле дома кипело
сражение.
Оценив положение, она натянула кольчугу, выхватила меч и стала
мужчиной. Выбежав наружу и вскочив на коня, он кинулся в гущу боя,
потрясая оружием и издавая боевой клич. Но когда в бой ввели танки, ему
оторвало руку, и он, истекая кровью, упал на дно ближайшего окопа и лежал
там до самого вечера. Умирая, он несколько раз изменил свою внешность,
превратившись из рядового в полковника, успев выкурить две пачки сигарет и
высосать фляжку вина.
С первыми лучами солнца рука отросла. Полковник огляделся, увидел,
что от сражения не осталось даже следов, сделал зарядку и вернулся домой.
Дом снова изменил свои очертания, но хозяину было на это наплевать.
Он выгнал корову на пастбище и ушел в поле пахать.
К полудню ничего не изменилось, и сам он остался таким же.
Неподалеку собирала цветы какая-то девушка и застенчиво поглядывала
на него. Она была прекрасна и, похоже, ничуть не менялась.
Он подумал: `Ну, наконец-то автор остановил свой выбор на одном
варианте. Хлебопашец, конечно, не воин, не моряк и не женщина, но тоже
неплохо. Интересно, что задумал? Хорошо бы роман. Для меня это полгода в
неизменяющемся мире...`
Минут через пять он остановился, вытер пот со лба:
- В конце концов, заслужил я этот отдых или нет? Все, баста: если
опять какой-нибудь короткий рассказ - уволюсь! Множество писателей пишут
только толстые романы и почти всем нужен опытный литературный герой...

НОВИЧОК

Планета представляла из себя огромную свалку. Ни одного свободного
метра. Гигантские разноцветные квадраты перемешаны с какими-то странными
многолепестковыми конструкциями, и промежутки между ними засыпаны более
мелкими и невероятно разнообразными по форме и расцветке предметами. В
глазах рябило от пестроты, сливавшейся к горизонту в радужное марево.
- Ну ладно, - сказал Лак. - Ты - налево, я - направо... Беда с вами,
новичками. Всегда вы бросаетесь на какую-нибудь яркую и абсолютно ненужную
дрянь. А ценные вещи обходите стороной... Эх, ну ладно, значит, решили: ты
- налево, я - направо. Помни, хороший утильмен без добычи не возвращается!
Андрей пожал плечами и свернул налево.
Пусть ворчит. Где ему понять... Он же ничего не видел, кроме своей
свалки. Родился здесь, здесь и умрет. А я помню Землю.
Зря я катапультировался. Лучше сгореть с кораблем, чем всю жизнь
копаться в отходах. Родители Лака и прочих утильменов тоже когда-то
катапультировались. А для Лака это уже родной мир. И выбраться невозможно.
Планету посещают только мусоровозы-автоматы. Появятся, зависнут на большой
высоте, сбросят груз отходов и, протяжно пискнув, исчезают в пространстве.
Что-то хрустнуло, он споткнулся и, обрушивая целые пласты мусора,
покатился вниз, больно ударяясь о какие-то твердые предметы, лелея в душе
всего одну надежду - не сломать шею.
Хватит отвлекаться. Надо отрабатывать хлеб насущный.
Он подобрал наудачу какую-то длинную, с широким раструбом на конце,
штуковину. Бластер. Но от кого здесь защищаться?
Бластер шлепнулся обратно.
А это что? Объемный телевизор! Но ведь здесь нет телестанции. А это?
Бог мой, универсальная отмычка! Но какие двери ею открывать?
Он увлекся. Перебирал эти `сокровища`, пытался придумать им какое-то
применение. И не мог.
А потом неожиданно увидел перед собой полузасыпанный пачками каких-то
таблеток люк. Он нажал кнопку, и люк распахнулся...
- Лак! Лак! Я нашел! Я такое нашел!
- Что? Конечно же, какую-нибудь дрянь?
- Дрянь? Космический корабль!
- Ну и что?
- Как что? Теперь мы сможем улететь. Он в исправности. Запаса топлива
хватит на два световых года. Сел и - ух... Больше нам не придется копаться
в мусоре!
- Ну и болван. Два световых года! Куда ты полетишь? До ближайшей, не
засыпанной мусором планеты расстояние в два раза больше, чем ты сможешь
пролететь в своем идиотском корабле.
- Неужели это так?
- Да, это так. Вечно эти новички никак не могут уразуметь, что надо
искать действительно полезное и нужное. Бери пример с меня. Вот моим
находкам стоит позавидовать. Смотри...
Лак показал грязную пачку, из которой выглядывали три сигареты, а
также полусплюснутую банку тушенки.

ЛЯГУШКА

Гадким мальчишкой быть неинтересно. На любой планете с ним поступают
одинаково: ругают, не покупают мороженого и ставят в угол. А кроме того,
время от времени гадкие мальчишки, в силу своих природных свойств,
попадают в такие жуткие истории, что только - ой!
Итак, однажды один невероятно гадкий мальчишка, обозревая окрестности
деревни Большие Дятлы (с целью изыскания способа поразвлечься), вышел к
небольшому болотцу, усыпанному гнилыми лесинами и чахлым камышом. Болото
было по части развлечений абсолютно бесперспективное, и гадкий мальчишка
уже повернулся, чтобы уйти, когда заметил под ближайшим кустом лягушку.
И нет, чтобы была солидная лягва, а то так - неважнецкая лягушенция.
Лапки кривые, морда широкая, глаза пустые, в общем - ничего особенного, на
первый взгляд. Это если не знать, что она является генетическим мутантом.
Понятное дело, даже и не подозревая ни о чем, он преспокойно
направился к лягушенции, которая в тот момент эдак, знаете ли, воспарила в
духовные сферы, и попытался ее схватить. Пожалуй, этого делать было
нельзя. Когда озорные пальцы коснулись спинки, лягушка вдруг очнулась,
мгновенно сообразив, какая опасность ей угрожает (кому же охота, чтобы его
вертели на обыкновенной веревочке в воздухе?), и с перепугу остановила
время.
Потом выбралась из-под накрывавшей ее ладони, вздохнула посвободнее и
присела, обозревая застывших в полете птиц и этого дурака - человека,
который напоминал теперь деревянного истукана с вытаращенными глазами и
идиотской ухмылкой.
Очень спокойно лягушка стала размышлять, что делать дальше. Время-то
она остановила, но ведь не во всей же вселенной, которая продолжала вечное
движение, между тем как планета Земля с каждой секундой проваливалась в
иные измерения.
Из этого положения существовало два выхода: либо попытаться вернуть
Землю обратно в то время, из которого она выпала, либо приспособить к
любой из проплывавших мимо вселенных. Оба требовали колоссальных затрат
энергии, но второй был предпочтительнее. (Кому охота возвращаться назад,
чтобы все-таки попасть в руки гадкого мальчишки?)
Суперлягва подождала, пока Земля не провалилась в подходящую
вселенную, и взялась за дело. Между прочим, ее можно понять. Уж если
человек с его-то идиотскими методами все время старался перестроить Землю
для себя, то ей, как говорится, сам Бог велел. Как тут удержаться и не
попробовать переделать мир по собственному разумению?
Когда мир стал изменяться, время снова пошло. Гадкий мальчишка
очнулся и с удивлением стал наблюдать, как невидимый каток ровняет
близлежащие холмы. А сверху падал невероятно густой дождь, и вот уже до
самого горизонта из воды торчали лишь мириады одинаковых кочек, а также
однообразные и ровные ряды камыша.
Вокруг еще что-то происходило, но мальчишке стало не до того. С
тревогой прислушивался он к себе, чувствуя что-то неладное, и вдруг увидел
свои искривленные ноги и руки, которые теперь походили скорее на лапки, а
также огромный белый живот. А еще что-то странное у него случилось со
зрением. Но это все казалось теперь пустяком, потому что ему с неодолимой
силой вдруг захотелось ткнуться носом в тину, чтобы насладиться ее
чудесным запахом, а потом задрать голову как можно выше и вволю поквакать,
приветствуя этот чудесный, чудесный, чудесный дождь...

Леонид КУДРЯВЦЕВ

АППАРАТ ИЛЛЮЗИЙ

Джок пересчитал банкноты.
Полторы тысячи сорингов.
Мало. Для приобретения средней паршивости звездолета нужна сумма раз
в десять больше.
- Что будем делать? - Малк выплюнул изжеванную зубочистку.
- Что? Пойдем-ка сходим на базар, может, купим по дешевке
странкуляционный конвенгатор и починим свой звездолет.
- Сомневаюсь, вряд ли его можно купить здесь даже за большую сумму.
Но все равно пройдемся. Я думаю, после того, как на эту планету прибудут
догоняющие нас легавые из космополиции, мы вряд ли сумеем скоро устроить
себе подобное развлечение...
Чего тут только не было, кого тут только не было!
Здесь продавали все: от голубых венерианских ящериц до патентов на
вечное счастье.
- Так, портативная модель машины времени. Зачем она нам? Все равно от
космополиции не удерешь во времени, - бормотал Джок, разглядывая то, что
лежало на лотках продавцов. Малк шел сзади, молчал и жевал очередную
зубочистку.
- Асинхронный взбалтыватель галактики. Нет, и это не для нас. Не
люблю нудной работы.
...Межгалактический прослушиватель звезд. Вот как попадем в лапы
космополиции, уж тогда нас прослушают... Вдоль и поперек... И без помощи
этого аппарата.
...Аппарат материальных иллюзий. Стоп. А это что такое?
`Аппарат предназначен для производства любых материальных иллюзий.
Дешев, экономичен, прост в обращении! Созданные им иллюзии сохраняют
полную конфигурацию заданных предметов на расстоянии километра! Иллюзии
ничем не отличимы от настоящих предметов! Покупайте аппарат иллюзий!`
- Малк, это то, что нам нужно! Мы спасены! Сколько он стоит? Сколько
стоит ваш чудесный аппарат? Что, всего полторы тысячи? Мы его покупаем,
вот деньги... Нет, заворачивать не надо. Мы сейчас же пустим его в дело...
Они пробились через толпу на стоянке такси, вскочили в машину. Малк
крикнул: `На аукцион звездолетов!` И машина тронулась.
Джок, любовно поглаживая кожух аппарата, спросил у водителя:
- Скоро приедем?
- Через двадцать пять минут.
- Отлично. Малк, за работу. Помни: средний звездолет стоит
пятнадцать-двадцать тысяч...
Им сразу понравился сверкающий звездолет новейшей модели с
отделанными ванадием дюзами. Этот красавец возвышался над всеми другими
кораблями на целую треть корпуса.
- Да, хороша штучка, - Джок и Малк не могли отвести от него глаз. -
Интересно, сколько он стоит?
- Всего двадцать пять тысяч сорингов, - откуда-то из-за их спин
выскользнул человек в синем комбинезоне. Основной приметой, сразу
бросавшейся в глаза, были пышные рыжие усы, украшавшие его полное лицо с
несколько великоватым носом. - Обратите внимание: очень изящный корпус,
выполненный из лучших сортов керамита. Пилотские кресла на супермягконе.
Жизнеобеспечение по принципу: никаких эрзацев и заменителей, все
натуральное. Не корабль - мечта!

- Да, все это хорошо, но уж больно он дорого стоит.
- Что ж, вы мне сразу понравились, так и быть, берите за двадцать.
Вечно меня обдирают, как липку...
- Ну, теперь никакой космополиции нас не догнать, - бормотал Джок,
переводя тумблер управления в положение `старт`.
- Представляешь, как удивится этот лопух, который продал нам корабль,
увидев, что денежки исчезли? - сказал Малк.
Звездолет дрогнул и, изрыгая клубы огня, рванул вверх.
- Чудесное приобретение, - радовался Малк, лаская генератор иллюзий,
- каких только штук с его помощью мы не сыграем!
В следующую секунду они оказались летящими в пустоте, корабль исчез.
Некоторое время они еще летели вверх по инерции, потом притяжение ухватило
их своей неумолимой рукой и потащило обратно.
- Что случилось? - спросил Джок, с испугом рассматривая
приближающуюся Землю. До нее оставалось не более километра.
- Идиот! Ты разве не догадался? Сдается мне, что этот звездолет
сродни деньгам, которые за него уплачены...

ВЕРНЫЙ СПОСОБ

Было свежее утро, напоенное росой и солнцем. Крестьянин Бол,
покряхтывая и почесываясь, запряг свою клячу. Ругнувшись, стегнул ее по
облезлой шкуре. В телеге уже лежали упитанный поросенок и пяток кур. Бол
ехал на рынок. Примерно через полчаса он остановился у развилки.
Куда ехать? Направо или налево? И правая дорога ведет на рынок, и
левая - на другой. Причем до обоих расстояние равное. Бол постарался
припомнить, на каком рынке пиво лучше. Припомнил. Стал поворачивать
направо...
И так уж случилось, что какой-то путешественник во времени оказался
на том же перекрестке минуты за три до того, как к нему подъехал Бол.
Пришельца из будущего интересовали сельские рынки. На правом он уже
побывал. Ему надо было налево. Соблазненный щедрой платой, Бол развернулся
и потащился по другой дороге. Пиво - пивом, а деньги - деньгами.
В результате лошадь Бола не сломала ногу (как это должно было
случиться, если бы он поехал по правой дороге). Сам он не напился с горя и
вернулся домой живым и невредимым. Хотя должен был, надравшись вдрызг,
захлебнуться в сточной канаве.
Но он остался жить. И произвел на свет еще двух сыновей и трех
дочерей. А они, постаравшись, тоже увеличили население планеты. И так
далее, и так далее. А потом один из его потомков убил в сражении кого-то,
кто должен был уцелеть. История дрогнула, покатилась кувырком, ломясь,
перехлестываясь, выворачиваясь наизнанку.
Тот самый путешественник во времени, который был всей этой заварушке
причиной, побывав на сельском рынке, вернулся в свое тысячелетие.
Естественно, все там стало совсем иным. Он понял, что где-то история
сбилась с пути. Стал искать момент сбоя и докопался до сути. Кроме него, в
таком же положении оказалось еще около сотни путешественников. Они тоже
предприняли собственные расследования. В результате, когда Бол подъехал к
развилке, на ней уже находилась целая толпа. Она дружно потребовала, чтобы
Бол свернул направо. Что он, разумеется, и сделал. История встряхнулась и
пошла прежним путем.
В том ее варианте, который теперь исчез, в свое время тоже изобрели
машину времени. И тоже пустили в массовое производство. И также
путешественники во времени, вернувшись в свой мир, обнаружили, что он
изменился. Они, конечно уже, стали докапываться до причины этой кутерьмы.
В результате Бол, подъехав к развилке, обнаружил возле нее две группы
странно одетых людей. Одна грозно потребовала, чтобы Бол свернул направо.
Другая не менее настаивала, чтобы он поворачивал налево.
Бол, естественно, вытаращил глаза, чертыхнулся и не тронулся с места.
История остановилась.
Положение было критическим. Существовало две линии, по которым должно
было развиваться будущее. От каждой на перекрестке присутствовало примерно
одинаковое число представителей. Некоторое время казалось, что все это
кончится грандиозным сражением. Кое-кто уже вынимал из карманов ядерные
пистолеты, стармеры и плазмометы. Однако лидеры оказались людьми неглупыми
и гуманными. Поэтому вскоре на сцену выплыл белый флаг переговоров.
Вожаки встретились возле телеги Бола. Один - коренастый, быстрый в
движениях и речи. Другой, неповоротливый и огненно-рыжий. Не обращая
внимания на застывшего в полнейшем недоумении крестьянина, они стали
совещаться. В результате было решено: обе линии, в принципе, имеют
одинаковые права на существование. Однако будущее может быть только одно.
Поэтому какое-то из них должно самоуничтожаться. Какое?
Дело должно решиться в честном споре. Что будет только справедливо.
Ведь победят более умные и физически развитые. То есть, останется именно
то будущее, представители которого покажут себя наиболее достойными
образцами человеческого рода.
Арбитраж выбрали быстро. В него вошло по три человека с каждой
стороны и Бол собственной персоной. Бол, большой охотник до зрелищ,
согласился исполнять роль бесстрастного судьи.
Первым было перетягивание каната, в котором победила команда
`правшей`. В следующем туре в беге на четвереньках победили `левши`. Затем
`правши` побили `левшей` в фехтовании, а те побороли их в забрасывании
кислой капустой. Потом `правши` одержали явную победу в прыжках на
стометровую высоту. `Левши`, однако, не сдавались и показали высокий класс
в выжимании дождевых туч.
Соревнование только начиналось. Все участники чувствовали себя
полными сил и бодрости. `Левши` коллективно нашли доказательство теоремы
Ферма. Их противник показали, как куриное яйцо изгибается в четвертом
измерении и делается кубическим.
Чем они только ни занимались: стреляли в цель из луков, пытались
раскрутить ближайшую галактику в обратную сторону, танцевали марсианский
танец пятиногих и устраивали бега дрессированных амеб. Они пробовали печь
сегодня завтрашние оладьи, выкидывали из песен слова, вырубали топором то,
что написано пером, добывали золото из голубых нью-таитянских улиток.
Соревнование зашло в тупик после того, как `левши` сварили самогон из
прошлогодних воспоминаний, а `правши` показали, как вынимать из бублика
дырку. Невозможно было оценить, кто же жизнеспособнее и прогрессивнее.
Жюри заспорило. Представители обеих сторон доказывали, что их будущее
самое-самое.
В этот критический момент Бол взял в руки вожжи и сказал:
- Ну что? Так и не решили? Вот что, чикаться мне с вами некогда. Того
и гляди, не успею на рынок. Вот монета. Если выпадет орел, еду направо.
Решка - налево. Идет?
Предводители переглянулись.
- Идет.
Монета взвилась в воздухе и упала на утрамбованную землю.
- Орел!
Бол подобрал монету, уселся на телегу и издал губами чмокающий звук.
- Трогай, милая!
Он свернул направо, и тотчас же группа `левшей` в полном составе
растворилась, исчезла, не оставив и следа.
Бол ехал по лесной дороге, еще не зная, что через полчаса его лошадь
сломает ногу, а сам он вскоре захлебнется в сточной канаве. Он не знал
своей, теперь уже неотвратимой, судьбы. Что-то напевая, крестьянин
подкидывал на ладони монету. Мысли его были неторопливы.
`Как хорошо, что в кармане оказалась счастливая монета. Иначе
пришлось бы кидать другую. А вдруг выпала б решка? Пришлось бы тогда
сворачивать налево и пить скверное пиво`.
Он еще раз подкинул монету и ловко ее поймал. Она лежала на ладони
орлом вверх. Бол хмыкнул и перевернул монету на другую сторону. Там тоже
был орел.

ФИОЛЕТОВЫЙ МИР

`Индикатор миров похож на старинные наручные
часы. В верхней части прибора имеется панель, цвет
которой показывает отличие исследуемого мира от
Земного в процентном содержании. Красный цвет -
5%, оранжевый - 20%, желтый - 40%, зеленый - 60%,
голубой - 80%, синий - 100%. Фиолетовый цвет
означает совершенно невероятные миры,
существование которых до сих пор считалось
невозможным. Есть предположение, что их появление
каким-то образом связано с возникновением самой
дороги миров.`
Справочник дорожника. Раздел: индикатор миров.

`...использование индикатора миров породило
такие термины, как оранжевый мир, зеленый мир
и т.д.`
Статья В. Мальгауза `Жаргон дорожников
и других исследователей дороги миров.`

Дорога миров мягко пружинила под ногами. Справа и слева проплывали
закрытые глухими шторами золотистого тумана окна миров. Проходя мимо них,
Корсаук поглядывал на индикатор.
Так, оранжевый. А этот - голубой, а следующий - красный.
Когда Корсаук проходил мимо окна красного мира, из него высунулась
чешуйчатая лапа и попыталась схватить дорожника за ногу.
Как бы не так!
Отпрыгнув, Корсаук усмехнулся и пошел дальше, озабоченно поглядывая
на индикатор.
Красный, зеленый, желтый...
Нет, ему был нужен фиолетовый. В котором полчаса назад исчезло три
человека из группы изучения абсурдных миров.
Собственно говоря, хлопот с этими абсурдниками хватало почти с самого
момента открытия дороги. Уже тогда они отчаянно вопили, что фиолетовые
миры как раз и должны быть абсурдными, что им надоело получать информацию
из вторых рук и пусть-ка их пропустят в один из этих миров. Понятное дело,
об этом не могло быть и речи. Для полного спокойствия с каждого абсурдника
стребовали подписку о том, что он не будет пытаться проникнуть в
фиолетовые, а также синие миры. Подписку-то абсурдники дали, но месяц
спустя все-же нашелся безумец, который, наплевав на все обязательства,
сунулся в синий мир. Обратно он не вернулся. А также два дорожника класса
`Бонд`. Мир, в котором они исчезли, объявили закрытым, а абсурдников
вообще убрали с дороги миров. Дескать, пусть сидят себе в лабораториях,
исследуют материалы, фотографии, строят безумные теории. На дороге и без
них неприятностей хватает. Почти год все было нормально, а потом началась
старая песня, про то, что лучше один раз пощупать, чем исследовать сто
отчетов и десять тысяч фотографий, но никто на нее не обращал внимания. И
вот...
Короче говоря, три молодых абсурдника, каким-то образом обманув
охрану дороги, проникли на нее и, сообщив об этом диспетчеру по
исследованию дороги, вошли в фиолетовый мир.
Вот и все. Можно добавить, что в тот момент, когда они входили в
фиолетовый мир, свободным был лишь один дорожник класса `Бонд` - Корсаук.
Диспетчеру ничего не оставалось, как послать его на помощь к абсурдникам и
объявить тревогу...
Вот он!
Корсаук остановился у окна фиолетового мира и прислушался. Тишина. Ну
еще бы! А через золотистый туман ничего не видно.
Он вытащил переговорник из кармана и поднес его к губам.
- Да, я слушаю, - раздался недовольный голос главного диспетчера.
- Значит так, я у цели. Похоже это тот самый мир, в который они
вошли. Фиолетовый. Что нового?
- От абсурдников никаких вестей, ни звука. Помощь тебе уже идет. Трое
из команды Глоха. Но они будут на месте только через полчаса, не раньше.
Сам понимаешь, каждая минута на счету. Там ребята может быть погибают. Так
что иди прямо сейчас, а парни Глоха придут тебе на помощь через полчаса. Я
думаю, столько ты продержишься?
- Ну-ну, - раздраженно проворчал Корсаук и выключил переговорник.
Махнув рукой, он взял наизготовку бластер и шагнул в окно фиолетового
мира...
Он был на самом деле белым. Ослепительно белым, каким бывает
вековечный, никогда не тающий снег.
Корсаук протер глаза.
Вот именно, ничего кроме белизны. Она была у него впереди и сзади,
под ногами и над головой. Белизна. Из-за нее понять границы этого мира
было совершенно невозможно.
Он вспомнил другой фиолетовый мир в который ходил месяца два назад.
Мир в котором перепутаны все краски, измерения и даже время. А этот стало
быть, белый. Ишь ты!
Корсаук сделал шаг назад, пытаясь сообразить, где же в этой белизне
могли спрятаться тир абсурдника. Где? И вообще, может их кто-то съел? Кто?
Кто может жить в такой белизне и на что здесь охотиться?
Сделав еще шаг, Корсаук вдруг понял, что уже некоторое время слышит
странные звуки. Это его насторожило.
- Ну же, ну, где ты, выскакивай, - бормотал дорожник, оглядываясь по
сторонам.
И тут это случилось. Что-то грязно-голубое, ноздреватое, похожее на
плиту метров десяти в длину и метров пяти в ширину, мгновенно появилось
перед Корсауком и, мимоходом мазнув его по ногам, тотчас же унеслось
прочь. Боли Корсаук не почувствовал, но все же посмотрел вниз и обмер. Ног
у него не было. Просто не было и все. При этом безногое туловище дорожника
каким-то образом не падало на землю.
Что это?
Догадка пришла Корсауку в голову мгновенно. Отшвырнув в сторону
бластер, он схватился за переговорник, для того, чтобы предупредить
диспетчера о том, чем является этот мир, но было поздно. Ноздреватая плита
возникла на этот раз сверху и накрыла его полностью. Через полсекунды она
сдвинулась в сторону и стало видно, что место где стоял дорожник, сияет
девственной чистотой.
Девочка посмотрела на лежащий перед ней листок бумаги и увидела, что
кто-то нарисовал на нем трех маленьких смешных человечков. Стерев их, она
отложила в сторону ластик и задумалась. Тут ее позвали обедать и девочка
ушла.
Вернувшись через полчаса, она поглядела на листочек и увидела на нем
еще одну такую же маленькую, смешную, очевидно не замеченную ей раньше
фигурку. Пожав плечами, девочка стерла и ее.
Ей много чего хотелось нарисовать. Например, принцессу и похитившего
ее дракона, а также храброго рыцаря, который бы его победил.
Девочка взяла карандаш и нарисовала дракона. А принцессу и храброго
рыцаря не успела, так как ее позвали на улицу играть в мяч. Она убежала.
А листок так и остался лежать на столе. Морда у нарисованного на нем
дракона была задумчивая, словно он кого-то ждал.

ДВА СОЛНЦА

Желтое солнце коснулось горизонта. Собаки бежали по следу Кряла
цепочкой, высунув языки, жадно вынюхивая запах ускользающей добычи. За
ними, сжимая в лапе верное ружье, скакал Фрумас. Его охотничий костюм
состоял из оранжевого кафтана со множеством карманов, высоких сапогов и
маленькой шапочки со вставленным в нее перышком птицы Хойхо, вечной и
умирающей каждую секунду, живущей далеко за черной пустыней, там, где небо
соединяется с землей, а доверчивые звезды касаются загадочных островов
своими нежными лучами.
Поначалу след вел на север, к великой реке, которая катит свои сонные
воды в страну сладостей и смуглогрудых женщин. Через полчаса он свернул к
старым оврагам, где по утрам поют иволки и ржавеют останки какой-то
машины, прилетевшей неизвестно откуда и непонятно почему оставшейся здесь
навсегда.
А когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, Крял побежал к
пещерам у подножия сиреневых гор, вздымавших свои вершины на такую высоту,
что за них задевали даже летучие медузы, которые по понедельникам
прилетали в этот мир из страны вечных воспоминаний, вчерашних снов и
бесплотных мечтаний.
Увидев это, Фрумас гикнул, пришпорил своего коня и, сняв верное ружье
с предохранителя, поскакал еще быстрее, пытаясь настигнуть добычу до того,
как она скроется.
Копыта коня взрывали дерн. Ветер свистел в ушах. Ветка голубой березы
хлестнула Фрумаса по морде, едва не сбросив его на землю...
Он настиг Кряла возле входа в одну из пещер и, осадив запыхавшуюся
лошадь, выронив расшитую магическими камешками перчатку, прицелился.
Оставалось только нажать спуск, но что-то помешало Фрумасу это сделать.
Словно невидимая ладонь сжала его мозги мешая думать и действовать.
Бессильно опустилось и выскользнуло из рук верное ружье...
Увидев это, Крял оскалил клыки и, неловко помогая себе пятой ногой,
нырнул в пещеру.
Фрумас же медленно соскользнул с коня и, покачнувшись, посмотрел по
сторонам остекленевшими глазами.
Тем временем желтое солнце скрылось за горизонтом, и когда погас
последний лучик, Фрумас, опустившись на четвереньки, пополз в сторону
ближайших кустов. С него соскользнули сапоги и охотничий кафтан. Шапочка с
перышком птицы Хойхо зацепилась за куст казурии и осталась висеть на нем.
А Фрумас, почувствовав, что освободился от этих теперь ненужных вещей,
радостно зарычал...
И наступила ночь...
Через шесть часов синее солнце показалось из-за горизонта. Как только
его лучи упали на изумрудную траву у подножия гор, из пещеры выполз Крял.
Медленно, словно неживой, он пошел вперед и вскоре оказался перед домиком,
из которого восемь часов назад выехал на охоту Фрумас.
Он отворил скрипучую калитку и, миновав аккуратный дворик, вошел в
дом. Там он поднялся на второй этаж и лег в кровать, которую четырнадцать
часов назад покинул Фрумас. Но спал он всего лишь минуту, а когда она
миновала, откинул одеяло и, потирая единственный глаз четырехпалым
кулаком, сказал:
- Мюс побери, ну и утро!
Он оделся и, спустившись в кухню, приготовил себе завтрак, который со
вкусом и съел. А после завтрака что положено?
Крял вышел из дома и, сев на маленькую скамеечку в саду, выпустил
первый, утренний - самого высшего сорта, из тех, что продаются только в
столице, на углу Воздвижения и Застоечной, по одному миражу сотня, -
десяток мыльных пузырей.
После этого можно было приниматься за работу. Крял добросовестно
вскопал весь огород, осторожно работая лопатой и внимательно разглядывая
рыхлую землю. Не дай бог пропустишь хотя бы одну личинку параграфа -
останешься без урожая!
Когда же с этой работой было покончено, он отправился на луг и до
обеда успел скосить приличную кучу сухопутных водорослей. Увидев, что на
сегодня сделано достаточно, он согнал скошенные водоросли в стог, чтобы
они просохли, и отправился на обед.
Вернувшись домой, он мгновенно приготовил глазычницу, а когда она
была готова, попробовал и добавил в нее щепотку бертолетовой соли, сел и
заморил червячка.
Потом он устроился в саду и, выпустив очередной десяток мыльных
пузырей, увидел, что солнце уже опустилось к горизонту и пора отправляться
на охоту.
Что ж!
Крял надел оранжевый охотничий кафтан, высокие сапоги и шапочку с
перышком птицы Хойхо. Снял со стены верное ружье и пошел седлать коня, уже
застоявшегося в конюшне. Увидев его, конь радостно заржал сразу обоими
ртами и тотчас же захрустел кусочком горного хрусталя, который ему кинул
Крял.
Итак, вперед!
Поначалу он ехал не спеша, весело поглядывая на собак, обогнавших его
метров на десять. Но вот впереди мелькнула волосатая спина. Добыча!
Настоящий, великолепный, молодой Фрумас!
Оранжевая кровь ударила Крялу в голову. Он пришпорил коня. А собаки
уже шли по следу, радостно воя и едва не хватая зверя за хвост.
Сначала они бежали к реке, потом к большим оврагам, а когда голубое
солнце почти исчезло за горизонтом, свернули к горам.
И, настигнув Фрумаса возле пещеры, Крял прицелился, но не выстрелил.
Верное ружье упало на траву. Охотник сполз с коня и, потеряв одежду,
скрылся в кустах.
Наступила ночь...
Утром же из пещеры вылез Фрумас и отправился домой. И, полежав в
собственной кровати всего лишь минуту, он, может быть, в тысячный раз
проснулся, предвкушая глазычницу и первый десяток мыльных пузырей.
Может быть, в стотысячный раз он позавтракал, а потом славно
поработал. Когда же наступил вечер, он поехал на охоту и, опять не убив
Кряла, уполз в кусты. А утром Крял отправился домой и, может быть, в
миллионный раз проснулся в собственной постели, уже предвкушая вечернюю
охоту...
И если некоторое время наблюдать эту карусель со стороны, то
становится совершенно ясно, что Крял и Фрумас - представители двух
разумных рас, каждая из которых разумна только, когда светит одно из
солнц.
А виновата в этом эволюция, которой случалось выкидывать штуки и
похлеще.
Но если бы кто-нибудь ночью пришел к дому, в котором поочередно живут
Крял и Фрумас, он бы увидел странные вещи.
С наступлением темноты во всех его комнатах зажигается свет. И если
прижать лицо к оконному стеклу и заглянуть внутрь дома, то можно увидеть
комнату, в которой за столом сидит с десяток странных созданий. А если
приложить ухо к замочной скважине, то можно услышать, как они, поглощая
продукты Кряла и Фрумаса, весело смеются и поют песенки, ведут застольные
беседы и рассказывают анекдоты.
Насытившись, они начинают веселиться и играть в странные игры. Тогда
из дома доносятся топот и хлопки, звон посуды и громкие здравицы.
Но едва только на небе появляются первые робкие лучики одного из
солнц, в доме наступает тишина.
На крыльцо выходит верное ружье. Оно торопится полюбоваться утренним
небом. Следующими появляются собаки. Они шумно прощаются с верным ружьем,
и одна из них обязательно говорит ему, чтобы оно не ошиблось и вечером,
когда охотник заглянет в прицел, сделало все как надо. И тут на крыльце
появляется конь и говорит, что вообще хорошо бы изловчиться и
загипнотизировать этих двоих не на один день, а на целый месяц. Честное
слово - утомительно каждый день скакать за добычей и возвращаться, неся
одежду и шапочку с перышком птицы Хойхо. А все ради того, чтобы охотник
посмотрел в прицел.
Ружье, конечно же, важно кивает и обещает постараться и когда-нибудь
сделать так, чтобы гипноз действовал целый месяц. Но пока...
И они начинают расходиться.
Конь становится в стойло. Собаки уходят на псарню. А ружье остается
на крыльце одно и некоторое время смотрит на дорогу, по которой должен
прийти Крял или Фрумас, черными, пронзительными глазами. И нет в них
радости, одна тоска. Почему так случается именно по утрам, ружье не знает.
Правда, оно знает причину тоски. Дело в том, что ему хочется выстрелить.
Ну хоть когда-нибудь. Всего лишь раз.
А время идет. И вот-вот должен появиться Крял или Фрумас.
Ружье вздыхает и уходит с крыльца, аккуратно закрыв за собой дверь. В
комнате оно подходит к стене, в которую вбит гвоздь, и прежде, чем на него
повеситься, снова вздыхает и думает, что когда-нибудь все же выстрелит.
Обязательно... Может быть, даже завтра...

БЕССМЕРТНЫЕ

- Скука-то какая! - воскликнул белый крокодил. Он сидел рядом со мной
и изучал расписание рейсов.
- Да, - согласился я, с отвращением листая прошлогодний журнал. - И
ведь, черт знает, когда его объявят, этот рейс. А вам еще долго?
Крокодил пожал плечами, зевнул, обнажая безупречные зубы, и стал
жевать гаванскую сигару.
Покончив с этим делом, он целую минуту что-то обдумывал и, вздохнув,
проявил интерес к состоянию погоды в поясе астероидов.
Это было начало, и минут через двадцать мы уже оживленно беседовали.
Я пытался посвятить его в нюансы ювелирной огранки молекул фтора. Он же
излагал мне теорию мутирования звезд. Еще через десять минут, как это
часто бывает, наш разговор переместился в совершенно неожиданную сферу. Мы
заговорили о бессмертии.
Его точка зрения показалась мне, по меньшей мере, странной. В то
время как я, пылая энтузиазмом, доказывал, что человеку, сумевшему найти
секрет бессмертия, надлежит поставить по всей поверхности планеты золотые
памятники через каждые десять метров, крокодил довольно сухо заметил, что
большего преступления, чем открытие бессмертия, он даже и придумать не
может.
- То есть как? - спросил я.
- А вот так, - отрезал он. - Хотите, пока еще есть время, я расскажу
вам одну историю, которая даст наглядное представление, что же такое
бессмертие?
Была на нашей планете обыкновенная страна. Существовала она по всем
надоевшему шаблону, и казалось - так будет всегда.
К моменту нашей истории она только что выпуталась из одной
региональной войны и спешным порядком готовилась ввязаться в другую.
Пока же бизнесмены загребали деньгу и экстренно раздавали взятки.
Политики произносили речи, брали взятки у бизнесменов и добросовестно
впивались в ягодицы друг другу. Не обошлось в этой стране и без мафиози,
которые, обделывая свои темные делишки, заодно шантажировали особо
нахапавших политиков с целью некоторого перераспределения денежных
капиталов. Были там и полицейские, которые беззаветно поддерживали
законность, мимоходом получали взятки с мафиози, а также разгоняли рабочие
демонстрации, умело применяя дубинки и слезоточивый газ. Рабочие, понятное
дело, взяток ни у кого не брали (да и кто им даст?), а только вкалывали и
вкалывали.
И вот, представьте, какой-то там профессор совершенно случайно
синтезировал некий препарат. Каким-то чудом у него хватило ума
разобраться, что это такое и с чем его едят. С детской непосредственностью
старый дурак рассказал о сделанном открытии коллегам и сообщил им рецепт,
настолько простой, что нужные компоненты можно было свободно приобрести в
любой аптеке.
Коллеги, как умные люди, сейчас же приготовили это вещество и махом

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 114216
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0