|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Стивенсон Роберт Луис
Клуб самоубийц
Алмаз Раджи
Изд. `Правда`, Москва, 1981 г.
ОСR Палек, 1998 г.
КЛУБ САМОУБИЙЦ
ПОВЕСТЬ О МОЛОДОМ ЧЕЛОВЕКЕ С ПИРОЖНЫМИ
Блистательный Флоризель, принц Богемский, во время своего пребывания
в Лондоне успел снискать всеобщую любовь благодаря своим обворожительным
манерам и щедрой руке, всегда готовой наградить достойного. Это был че-
ловек замечательный, даже если судить на основании того немногого, что
было известно всем; известна же была только ничтожная часть его подви-
гов. Спокойный до флегматичности, принимающий мир таким, каков он есть,
с философским смирением простого землепашца, принц Богемский тем не ме-
нее питал склонность к жизни более эксцентрической и насыщенной приклю-
чениями, нежели та, к которой он был предназначен волею судеб. Порою на
него находили приступы хандры, и если в это время на лондонских подмост-
ках не было ни одного спектакля, на котором можно было как следует пос-
меяться, а сезон к тому же был не охотничий (в этом виде спорта принц не
знал себе равных), он призывал к себе своего шталмейстера, полковника
Джеральдина, и объявлял, что намерен совершить с ним прогулку по вечер-
нему Лондону. Молодой офицер этот был постоянным наперсником принца, и
отвага его подчас граничила с безрассудством. Он с неизменным восторгом
встречал подобные приказы своего господина и, не мешкая, совершал все
нужные приготовления. Богатый опыт и разностороннее знание жизни развили
в нем необычайную способность к маскараду; к любой избранной им роли,
независимо от положения, характера и национальности лица, которое он
брался изображать, он умел приспособить не только лицо и манеры, но и
голос и даже образ мышления. Благодаря этому своему дару ему удавалось
отвлекать внимание от принца и вместе со своим господином спускаться во
все слои общества. Власти, разумеется, в эти приключения не посвящались.
Непоколебимая храбрость принца вместе с изобретательностью и рыцарской
преданностью его наперсника не раз вызволяла эту пару из самых опасных
положений, и доверие, которое они питали друг к другу, с каждым годом
все возрастало.
Однажды вечером холодный мартовский дождь пополам со снегом загнал их
в кабачок неподалеку от Лестер-сквера. Полковник Джеральдин был одет и
загримирован под рыцаря прессы в несколько стесненных обстоятельствах;
грим Флоризеля, как всегда, заключался в накладных бакенбардах да паре
косматых бровей, которые изменяли его изысканный облик до неузнаваемос-
ти, придавая ему вид человека, испытавшего превратности судьбы. Под
прикрытием этого маскарада принц со своим шталмейстером спокойно сидели
в устричном заведении и потягивали бренди с содовой.
Зал был переполнен посетителями обоих полов, и хотя среди них оказа-
лось немало охотников вступить в беседу с нашими искателями приключений,
ни один не представлял особого интереса. Здесь были собраны ординарней-
шие обитатели лондонского дна. Принц начал было уже зевать и подумывать
о том, чтобы идти домой, как вдруг двустворчатые двери трактира с трес-
ком распахнулись, впустив молодого человека в сопровождении двух слуг. В
руках у каждого слуги было по большому подносу, покрытому салфеткой, ко-
торую они тотчас сдернули. На подносах лежали маленькие круглые пирожные
с кремом, и молодой человек принялся обходить столики, с преувеличенной
любезностью предлагая каждому посетителю полакомиться. Одни со смехом
принимали его угощение, другие решительно, а подчас и грубо от него от-
казывались. В последнем случае молодой человек неизменно съедал пирожное
сам, отпуская при этом какую-нибудь шутливую реплику.
Наконец он подошел к принцу Флоризелю.
- Сударь, - произнес он тоном глубочайшего почтения и протянул ему
пирожное, - не окажете ли вы любезность человеку, не имеющему чести быть
с вами знакомым? За качество пирожного могу поручиться, ибо за последние
два-три часа я сам проглотил ровно двадцать семь штук.
- Качество угощения, которым меня потчуют, - отвечал принц, - предс-
тавляется мне не столь важным, сколько чувство, с каким мне это угощение
предлагают.
- Чувство, сударь, - сказал молодой человек, отвесив еще один поклон,
- с вашего позволения, самое издевательское.
- Издевательское? - повторил Флоризель. - Над кем же вы намерены из-
деваться?
- Видите ли, - сказал молодой человек, - я пришел сюда не для того,
чтобы развивать свои философские воззрения, а лишь затем, чтобы раздать
эти пирожные с кремом. Если я сообщу вам, что я самым искренним образом
включаю в число тех, над которыми издеваюсь, собственную персону, ваша
щепетильность, я надеюсь, будет удовлетворена и вы снизойдете к моему
угощению. В противном случае я буду вынужден съесть двадцать восьмое пи-
рожное, а мне эти гастрономические упражнения, признаться, немного надо-
ели.
- Мне вас жаль, - сказал принц, - и я готов сделать все, что в моих
силах, чтобы вас вызволить, но только при одном условии. Если я и мой
приятель отведаем ваших пирожных - а надо сказать, что ни у меня, ни у
него они не вызывают большого аппетита, - то и вы должны будете за это с
нами отужинать.
Молодой человек как будто что-то обдумывал.
- У меня на руках осталось еще несколько дюжин, - сказал он наконец.
- А следовательно, мне придется наведаться еще в несколько подобных за-
ведений, прежде чем я разделаюсь со своим основным делом, боюсь, что это
займет некоторое время, и если вы голодны...
Принц остановил его речь любезным мановением руки.
- Мы будем вас сопровождать, - сказал он. - Нас очень заинтересовал
избранный вами чрезвычайно приятный способ проводить вечера. Теперь,
когда мы договорились о предварительных условиях мира, позвольте мне
скрепить наш договор.
И принц любезно взял протянутое ему пирожное.
- Превосходное угощение, - сказал он.
- Я вижу, вы большой знаток, - заметил молодой человек.
Следуя примеру своего патрона, полковник Джеральдин тоже отдал долж-
ное пирожному. Молодой человек обошел все столы и, получив от каждого
посетителя отказ или благодарность, повел своих спутников в другой трак-
тир. Двое слуг, которые, казалось, вполне смирились со своим нелепым за-
нятием, следовали за молодым человеком, между тем как принц с полковни-
ком, взявшись под руку и улыбаясь, замыкали шествие. В таком порядке вся
компания посетила еще два кабачка, и в каждом повторилась та же сцена -
одни принимали угощение бродячего хлебосола, другие отказывались, и тог-
да молодой человек неизменно проглатывал пирожное сам.
После третьего заведения молодой человек пересчитал оставшиеся пирож-
ные: на одном подносе их оказалось шесть, на другом три - итого девять
штук.
- Господа, - сказал он, обращаясь к своим новым знакомцам, - мне неп-
риятно, что я задерживаю ваш ужин. Я уверен, что вы проголодались не на
шутку, и к тому же у меня есть по отношению к вам известные обяза-
тельства. В этот многознаменательный для меня день, когда мне предстоит
завершить мой дурацкий жизненный путь последним и наиболее ярким дура-
чеством, я не хотел бы оказаться невежей перед теми, кто меня так благо-
родно поддержал. Господа, я не заставлю вас больше ждать. И пусть здо-
ровье мое и без того расшатано излишествами, я готов, рискуя жизнью, от-
казаться от условия, которое сам себе поставил.
И, окончив свою речь, - молодой человек проглотил одно за другим ос-
тавшиеся девять пирожных. Затем, отвесив по поклону обоим слугам и про-
тянув им по золотому, он сказал им:
- Примите, пожалуйста, мою благодарность за ваше долготерпение.
Отпустив слуг, он с полминуты постоял, уставясь на кошелек, из кото-
рого только что извлек для них плату, и вдруг засмеялся, бросил его на
мостовую и сообщил своим спутникам, что готов идти с ними ужинать.
В маленьком французском ресторанчике в Сохо, пользовавшемся незаслу-
женно громкой славой, которая, впрочем, уже начала идти на убыль, принц,
его шталмейстер и их новый знакомый попросили себе отдельный кабинет на
третьем этаже, уселись за изящно сервированный стол, заказали к ужину
четыре бутылки шампанского и принялись непринужденно беседовать между
собой. Молодой человек был весел и оживлен, однако смеялся несколько
громче, чем можно было ожидать от человека его воспитания; к тому же ру-
ки его заметно дрожали, в голосе появлялись неожиданные резкие переходы,
как у человека, который не совсем владеет собой. Когда официант унес со
стола последнее блюдо и все трое закурили сигары, принц обратился к сво-
ему новому знакомцу со следующей речью:
- Я надеюсь, что вы простите мне мое любопытство. Хоть мы и знакомы
всего лишь несколько часов, вы мне очень симпатичны и, признаться, чрез-
вычайно меня интригуете. Я бы не хотел показаться нескромным, но я дол-
жен вам сказать, что мы с приятелем в высшей степени достойны доверия. У
нас великое множество своих тайн, которые мы постоянно доверяем тем, ко-
му не следует. А если, как я полагаю, ваша история достаточно нелепа, то
и в этом случае, уверяю вас, вы можете, не стесняясь, изложить ее нам,
ибо более нелепых людей, чем мы, вы не сыщете во всей Англии. Меня зовут
Годол, Теофилус Годол; имя моего друга - майор Альфред Хаммерсмит, во
всяком случае, ему угодно выступать под этим именем. Всю свою жизнь мы
посвятили поискам экстравагантных приключений; и нет такой экстравагант-
ной выходки, которой бы мы не могли посочувствовать всей душой.
- Вы мне нравитесь, мистер Годол, - ответил молодой человек, - к тому
же вы во мне вызываете инстинктивное доверие; и я не имею ничего против
вашего друга, майора, который представляется мне переодетым вельможей. И
уж, во всяком случае, я убежден, что к армии он не имеет ни малейшего
касательства.
Полковник только усмехнулся, услышав такой комплимент своему ис-
кусству перевоплощения.
- Существует множество причин, по которым мне не должно бы вам отк-
рыться, - продолжал между тем молодой человек, постепенно воодушевляясь.
- Быть может, поэтому-то я и намерен рассказать вам все без утайки. Во
всяком случае, я вижу, что вы настроились услышать нечто нелепое, и у
меня не хватает духа вас разочаровать. Свое имя, в отличие от вас, я не
назову. Возраст мой не имеет прямого отношения к моему рассказу. Я пря-
мой наследник своих предков, и наследство мое заключается в весьма снос-
ном жилище, которое я занимаю по сей день, и капитале, дававшем триста
фунтов годового дохода. Вместе с домом и этим капиталом я, должно быть,
унаследовал от предков и легкомыслие, не противиться которому составляло
высшее наслаждение всей моей жизни. Я получил хорошее образование. Я из-
рядный музыкант - еще немного, и мог бы играть на скрипке в каком-нибудь
захудалом оркестре, однако как раз этого немногого мне и недостает. То
же относится к моей игре на флейте и на валторне. Выучился играть в вист
и в этой премудрости преуспел настолько, что с легкостью могу проигры-
вать до ста фунтов в год. Знакомство мое с французским языком оказалось
достаточным, чтобы мотать деньги в Париже почти с той же легкостью, что
и в Лондоне. Как видите, я человек всесторонне образованный. Жизнь не
обошла меня и приключениями всевозможного рода, я даже дрался на дуэли,
для которой не было ни малейшего повода. А два месяца назад я повстречал
молодую особу, которая показалась мне олицетворением всех совершенств,
как духовных, так и физических. Сердце мое растопилось. Я наконец встре-
тил свою судьбу и чуть было не влюбился. Но когда я принялся подсчиты-
вать, что осталось мне от всех моих капиталов, оказалось, что у меня нет
и полных четырехсот фунтов! И вот я вас спрашиваю: может ли уважающий
себя человек позволить себе влюбиться, имея за душой всего четыреста
фунтов? Естественно, я должен был ответить на этот вопрос: нет, не мо-
жет. Засим, расставшись с очаровательницей и несколько ускорив темп про-
матывания своих капиталов, к сегодняшнему утру я остался с суммой в во-
семьдесят фунтов в кармане. Разделив эти деньги на две равные части и
отложив на одно дело сорок фунтов, остальные сорок я решил во что бы то
ни стало промотать до наступления ночи. Я премило провел день, разыграл
не одну комедию, подобную этой, с пирожными, благодаря которой я имел
честь познакомиться с вами. Дело в том, что я, как я вам уже докладывал,
задумал привести свои дурацкие похождения к еще более дурацкому концу.
Когда я выбросил у вас на глазах свой кошелек на середину мостовой, те
сорок фунтов у меня уже кончились. Итак, вы теперь не хуже меня самого
знаете, что я представляю собой: безумец, но последовательный в своем
безумии и, как вы, надеюсь, подтвердите, не нытик и не трус.
По всему тону речей молодого человека можно было заключить, что он не
питает относительно себя никаких иллюзий и, напротив, горько в себе ра-
зочарован. Его собеседники догадывались, что сердечная история, которую
он им поведал, затрагивала его больше, нежели он хотел показать, и что
они имеют дело с человеком, задумавшим покончить все счеты с жизнью. Ко-
медия с пирожными обещала обернуться трагедией.
- Какое, однако, совпадение, - воскликнул Джеральдин, сделав глазами
знак принцу Флоризелю, - что в этой пустыне, именуемой Лондоном, мы трое
совершенно случайно повстречали друг друга! И что к тому же мы все нахо-
димся, можно сказать, в одинаковом положении!
- Что вы говорите? - воскликнул молодой человек. - Неужели вы тоже
дошли до полного разорения? И этот ваш изысканный ужин - такое же безу-
мие, как мои пирожные с кремом? Неужели сам сатана свел нас вместе для
последней пирушки?
- Как видите, сатана подчас бывает весьма любезным джентльменом, -
сказал принц Флоризель. - Что касается меня, я так поражен этим совпаде-
нием, что, хоть сейчас мы с вами и не совсем в равных обстоятельствах, я
намерен положить этому неравенству конец. Пусть ваш героический поступок
с пирожными послужит мне примером.
С этими словами принц вынул бумажник и извлек из него небольшую пачку
банкнот.
- Видите ли, я отстал недели на две, но хочу вас догнать с тем, чтобы
прибыть к цели вместе с вами, ноздря в ноздрю, - продолжал он. - Этого,
- сказал он, положив несколько бумажек на стол, - довольно, чтобы опла-
тить счет за ужин. Что касается остального...
Принц швырнул остаток в пылающий камин, вся пачка вспыхнула и пламе-
нем взвилась в трубу.
Молодой человек попытался было удержать его руку, но не успел дотя-
нуться до него через стол.
- Несчастный! - воскликнул он. - Зачем вы сожгли все ваши деньги? На-
до было оставить сорок фунтов.
- Сорок фунтов? - переспросил принц. - Но отчего именно сорок, скажи-
те на милость?
- И почему бы не все восемьдесят в таком случае? - подхватил полков-
ник. - Ибо, насколько мне известно, в пачке находилось ровно сто фунтов.
- Больше сорока фунтов ему не понадобилось бы, - мрачно произнес мо-
лодой человек. - Но без них путь ему прегражден. Правила наши суровы и
не допускают исключений. Сорок фунтов с души. Что за проклятая жизнь,
когда человеку без денег и умереть нельзя?
Принц и полковник обменялись взглядами.
- Объяснитесь, - сказал последний. - Мой бумажник при мне и, кажется,
не совсем пуст. Незачем говорить, что я готов поделиться всем, что у ме-
ня есть, с Годолом. Но я должен знать, для чего. Вы обязаны нам точно
все разъяснить.
Молодой человек словно внезапно очнулся от сна.
Он перевел взгляд с одного из собеседников на другого, и краска зали-
ла его лицо.
- А вы не смеетесь надо мной? - спросил он. - Вы в самом деле разоре-
ны дотла?
- Что касается меня - вне всякого сомнения, - сказал полковник.
- А что касается меня, - сказал принц, - я, по-моему, вам это дока-
зал. Ибо кто, кроме совершенного банкрота, станет швырять деньги в
огонь? Мои действия говорят за себя.
- Банкрот? - задумчиво протянул молодой человек. - Пожалуй. Или мил-
лионер.
- Довольно, сударь, - сказал принц. - Я не привык к тому, чтобы мое
слово подвергалось сомнению.
- Итак, вы разорены? - повторил молодой человек. - Разорены, как и я?
Привыкнув не отказывать себе ни в чем, удовлетворять малейшую свою при-
хоть, вы наконец дошли до той точки, когда у вас остается возможность
выполнить только одно, последнее, желание? И вы, - по мере того как он
говорил, его голос становился все глуше, - и вы готовы позволить себе
эту последнюю роскошь? Вы намерены с помощью единственного, безотказного
и самого легкого способа избежать последствий собственного безрас-
судства? Вы хотите улизнуть от жандармов собственной совести через
единственную дверь, оставшуюся открытой?
Молодой человек неожиданно оборвал свою речь и через силу засмеялся.
- Ваше здоровье! - вскричал он, осушая бокал шампанского. - И покой-
ной вам ночи, господа веселые банкроты!
Он поднялся было со стула, но полковник Джеральдин удержал его за ру-
ку.
- Вы нам не доверяете, - сказал он. - Напрасно. На каждый из ваших
вопросов я готов ответить утвердительно. Впрочем, я человек не робкого
десятка и намерен называть вещи своими именами. Да, мы тоже, подобно
вам, пресытились жизнью и твердо решили с ней расквитаться. Раньше или
позже, вдвоем или порознь, мы решили схватить смерть за косу. Но пос-
кольку мы повстречались с вами и ваше дело не допускает отлагательства,
пусть это случится нынче же ночью - тотчас же - и, если вы согласны, да-
вайте пойдем ей навстречу втроем. Такие бедняки, как мы, - воскликнул
он, - должны войти рука об руку в царство Плутона, поддерживая один дру-
гого среди теней, его населяющих!
Джеральдин точно попал в тон взятой на себя роли. Принц даже был нес-
колько обескуражен и метнул в своего наперсника тревожный взгляд. Между
тем краска вновь залила лицо молодого человека, и глаза его засверкали.
- Нет, нет, я вижу, вы для меня идеальные товарищи! - вскричал он с
каким-то отчаянным весельем. - Итак, по рукам! - И протянул холодную,
влажную руку. - Вы и понятия не имеете, в каком обществе вам предстоит
выступить в поход! И в какую счастливую для себя минуту, вы согласились
отведать моих пирожных с кремом! Я всего лишь рядовой боец, но рядовой
боец великой армии. Я знаю потайную калитку в царство Смерти. Я с нею
накоротке и могу препроводить вас в вечность без всяких церемоний. При
этом уход ваш не вызовет никаких кривотолков.
Оба собеседника принялись горячо уговаривать его покончить, наконец,
с иносказаниями.
- Можете ли вы вдвоем наскрести восемьдесят фунтов? - спросил он.
Джеральдин для вида пересчитал наличность в своем бумажнике и ответил
утвердительно.
- Да вы баловни судьбы! - воскликнул молодой человек. - Сорок фунтов
с каждого - вступительный взнос в Клуб самоубийц.
- Клуб самоубийц? - повторил принц. - Это что еще за штука?
- Сейчас расскажу, - сказал молодой человек. - Мы с вами живем в век
комфорта, и я должен поведать вам о последнем усовершенствовании в этой
области. Так как у нас дела во всех уголках планеты, человечеству приш-
лось придумать железные дороги. Железные дороги успешнейшим образом
разъединили нас с друзьями, поэтому пришлось изобрести телеграф - чтобы
и на больших расстояниях люди могли общаться друг с другом. В отелях,
например, завели лифты, чтобы людям не приходилось карабкаться какие-ни-
будь сто ступеней по лестнице. Жизнь, как вы знаете, всего-навсего под-
мостки, на которых каждому предоставляется возможность кривляться, поку-
да не наскучит. В системе современного комфорта недоставало лишь одного
усовершенствования: пристойного и удобного способа сойти с этих подмост-
ков, так сказать, черного хода на свободу, или, как я уже говорил, по-
тайной калитки в царство Смерти. Этот-то ход, дорогие мои бунтари-едино-
мышленники, эту калитку и открывает нам Клуб самоубийц. Не думайте, что
мы с вами одиноки или даже исключительны в этом своем в высшей степени
разумном желании. Таких, как вы, людей, которым до смерти надоело участ-
вовать изо дня в день в спектакле, именуемом жизнью, великое множество,
и они не уходят со сцены лишь изза тех или иных соображений. Того удер-
живает мысль о близких, которых слишком ошеломил бы подобный конец, а в
случае огласки, быть может, и навлек бы на них нарекания; другой слишком
слаб духом, чтобы собственноручно лишить себя жизни. До некоторой степе-
ни к этому второму разряду принадлежу и я; я, например, решительно нес-
пособен приложить к виску пистолет и нажать на курок: нечто, сильнее ме-
ня самого, мешает мне произвести этот последний жест, и, хоть жизнь мне
опротивела совершенно, у меня нет сил пойти навстречу смерти самому. Вот
для таких-то субъектов, а также для всех, кто мечтает вырваться из плена
жизни, избежав при этом посмертного скандала, и основан Клуб самоубийц.
Как он был организован, какова его история и имеются ли у него филиалы в
других странах - всего этого я не знаю; то же, что мне известно относи-
тельно - его устава, я не вправе вам открыть. Но вот в какой мере я бе-
русь вам способствовать: раз вы в самом деле пресытились жизнью, я вас
этим же вечером представлю собранию членов клуба, и если и не нынешней
ночью, то по крайней мере на этой неделе вы будете с наименьшими для се-
бя неудобствами избавлены от существования в этом мире. (Молодой человек
взглянул на часы.) Сейчас одиннадцать. Через полчаса мы должны отсюда
выйти. Итак, у вас тридцать минут, чтобы обдумать мое предложение. Это
дело несколько более серьезное, я полагаю, нежели пирожные с кремом, -
заключил он с улыбкой, - и, как мне кажется, более заманчивое.
- Что оно более серьезное, - сказал полковник Джеральдин, - это так.
Поэтому я позволю себе попросить пять минут для обсуждения его наедине с
моим другом мистером Годолом.
- Это - ваше право, - сказал молодой человек, - и я с вашего разреше-
ния вас на время покину.
- Вы очень любезны, - сказал полковник.
- Для чего вам понадобилось это совещание, Джеральдин? - спросил
принц Флоризель, как только они остались вдвоем. - Вы, я вижу, несколько
взволнованы, между тем как я совершенно спокойно решил довести всю эту
историю до конца.
- Ваше высочество, - сказал полковник, побледнев. - Позвольте вам на-
помнить, что ваша жизнь не только дорога вашим близким, но и необходима
для блага отечества. Вы слышали, как выразился наш безумец: `если и не
нынешней ночью`. А что, как именно этой ночью с особой вашего высочества
приключится какое-нибудь непоправимое несчастье? Попытайтесь, молю вас,
представить себе мое отчаяние, а также скорбь вашего великого народа.
- Полковник Джеральдин, я намерен довести эту историю до конца, -
повторил принц голосом, не допускающим возражений. - Будьте добры пом-
нить и уважать свое слово джентльмена. Ни при каких обстоятельствах, без
особого моего на то разрешения, вы не должны открыть инкогнито, под ко-
торым мне угодно выступать. Таков был мой приказ, и я его вам сейчас на-
поминаю. А теперь, - прибавил он, - позвольте мне просить вас позвать
официанта.
Полковник Джеральдин почтительно поклонился.
Но когда в комнату вошли официант и молодой человек, угостивший их
пирожными, лицо его было бледно, как полотно. Принц сохранял всю свою
невозмутимость и с большим юмором и живостью принялся рассказывать моло-
дому самоубийце последний фарс, виденный им в Пале-Рояле. Он искусно не
замечал умоляющих взглядов полковника и старательнее обычного принялся
выбирать сигару. Из всех троих он один и сохранял полное самообладание.
Спросив счет, принц оставил изумленному официанту всю сдачу с банкно-
ты. Затем все трое уселись в наемную карету, которая вскоре подвезла их
к воротам довольно скудно освещенного двора.
Когда они сошли на тротуар и Джеральдин расплатился с извозчиком, мо-
лодой человек обернулся к принцу Флоризелю и сказал:
- Еще не поздно, мистер Годол, если вам угодно, вы можете вернуться к
своим цепям. Да и вы тоже, майор Хаммерсмит. Подумайте хорошенько, преж-
де чем предпринять следующий шаг. И если сердце вам скажет: `нет`, - ра-
зойдемся подобру-поздорову.
- Ведите нас, сударь, - сказал принц. - Я не из тех, кто изменяет
своему слову.
- Ваше хладнокровие меня радует, - сказал молодой человек. - Мне еще
не доводилось видеть никого, кто бы в этих обстоятельствах сохранял по-
добную невозмутимость, а скольких я приводил к порогу этого дома!
Кое-кто из моих приятелей прежде меня отправился туда, куда вскоре неми-
нуемо отправлюсь и я. Впрочем, к чему вам это знать? Обождите меня здесь
несколько минут. Я приду за вами, как только договорюсь о вашем приеме в
клуб.
И, помахав своим новым знакомцам рукой, молодой человек прошел в во-
рота и скрылся в подъезде.
- Из всех наших безрассудств, - произнес полковник Джеральдин вполго-
лоса, - это - самое безрассудное и рискованное.
- Вполне с вами согласен, - сказал принц.
- В нашем распоряжении еще две-три минуты, - продолжал полковник. -
Позвольте же мне умолять ваше высочество воспользоваться случаем и уда-
литься. Шаг, который вы намерены сделать, чреват самыми грозными пос-
ледствиями и может оказаться роковым. Поэтому я решаюсь злоупотребить
свободой обращения, которую ваше высочество дозволяет мне, когда мы ос-
таемся наедине, без посторонних.
- Должен я из всего этого вывести, что полковник Джеральдин поддался
чувству страха? - спросил принц и, вынув изо рта сигару, проникновенно
взглянул полковнику в глаза.
- Мой страх, во всяком случае, не имеет отношения к моей собственной
персоне, - гордо ответил тот. - В этом ваше высочество может не сомне-
ваться.
- А я и не сомневался, - благодушно произнес принц. - Просто мне не
хотелось напоминать вам о разнице в нашем с вами положении. Довольно,
впрочем, - прибавил он, предупреждая намерение полковника. - Не надо из-
винений. Вы прощены.
И в ожидании молодого человека принц спокойно продолжал курить, обло-
котившись о решетку.
- `Ну что? - спросил он, когда тот вернулся. - Удалось договориться?
- Следуйте за мной, - был ответ. - Председатель просит вас пожаловать
к нему в кабинет. Позвольте предупредить вас, чтобы вы на все его вопро-
сы отвечали с полной откровенностью. Я за вас поручился. Но по уставу
клуба перед тем, как принять нового члена, его подвергают тщательному
опросу. Ибо малейшая нескромность одного из членов повела бы к полному
разгрому всего клуба.
Принц и Джеральдин с минуту пошептались. `Я скажу то-то`, - сказал
один. `А я - то-то`, - отвечал другой. Условившись, что каждый будет
изображать когонибудь из их общих знакомых, они договорились в один миг
и были готовы следовать за своим Вергилием в кабинет председателя.
На пути им не было больше никаких преград: наружная дверь стояла рас-
пахнутой настежь, дверь в кабинет - тоже. Здесь, в маленькой комнатке с
очень высоким потолком, молодой человек вновь их оставил.
- Председатель сейчас придет, - сказал он и, кивнув головой, ушел.
Из соседней комнаты сквозь двустворчатую дверь доносились голоса,
хлопанье пробок и время от времени - взрывы смеха. Из единственного
очень высокого окна открывался вид на реку и набережную. По расположению
фонарей новые кандидаты в клуб догадались, что где-то невдалеке должен
находиться вокзал Черингкросс. Обставлен кабинет был скудно, чехлы на
мебели были сильно потерты и, кроме ручного колокольчика посреди кругло-
го стола да довольно большого количества плащей и шляп на стенах, в ком-
нате ничего не было.
- Что за притон? - подивился Джеральдин.
- Вот это-то нам и предстоит выяснить, - ответил принц. - Если они к
тому же держат здесь дьяволов во плоти, дело обещает оказаться забавным.
В эту минуту дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить од-
ного человека. Звуки голосов усилились, и в кабинете появилась фигура
грозного председателя Клуба самоубийц. На вид ему было лет пятьдесят с
небольшим; он шагал широкой, слегка развинченной походкой; лицо его было
окаймлено косматыми бакенбардами, на макушке просвечивала небольшая тон-
зура, а в тускловатых серых глазах время от времени вспыхивали огоньки.
Губы его плотно сжимали толстую сигару и находились в непрестанном дви-
жении, то круговом, то из стороны в сторону, меж тем как глаза холодно и
проницательно изучали новых пришельцев. На нем был светлый костюм из
ворсистого сукна и полосатая рубаха с отложным воротником. Под мышкой он
держал большую конторскую книгу.
- Добрый вечер, - сказал он, притворяя за собою дверь. - Мне сообщи-
ли, что вам угодно со мной побеседовать.
- Нам хотелось бы вступить в члены Клуба самоубийц, сударь, - ответил
полковник.
Председатель перегнал сигару из одного угла рта в другой.
- Какого такого клуба? - резко спросил он.
- Простите, сударь, - ответил полковник, - но мне кажется, вы лучше
всякого другого могли бы ответить на этот вопрос.
- Я?! - вскричал председатель. - Клуб самоубийц? Помилуйте, господа.
Сегодня ведь не первое апреля. Ну, да я понимаю, когда джентльмены поз-
воляют себе выпить лишнее, им подчас хочется отколоть какую-нибудь шту-
ку. Однако хорошенького понемножку.
- Называйте ваш клуб каким хотите именем, - продолжал полковник, - но
у вас за этой дверью несомненно собралось общество, и нам хотелось бы к
нему присоединиться.
- Сударь, - сухо возразил председатель, - вы ошиблись. Это частный
дом, и я прошу вас покинуть его сию минуту.
Принц во все время этого диалога продолжал спокойно сидеть в своем
кресле. Теперь же, когда полковник метнул в него взор, как бы говорящий:
`Вот видите, идемте же отсюда ради бога! `, - он вынул изо рта сигару и
заговорил.
- Я прибыл сюда, - сказал он, - по приглашению вашего знакомого. Он,
разумеется, осведомил вас о желании, побудившем меня навязать вам таким
образом свое общество. Позвольте вам напомнить, что бывают обстоя-
тельства, когда люди не склонны чувствовать себя связанными какими-либо
условностями и безропотно сносить оскорбления. Я человек, как правило,
мирный. Однако, милостивый государь, я должен вас предупредить: либо вы
окажете мне небольшую любезность - какого характера, вы прекрасно знаете
сами, - либо вам придется горько раскаяться в том, что вы допустили меня
на порог вашего кабинета.
Председатель громко рассмеялся.
- Вот это другой разговор, - сказал он. - Я вижу, вы настоящий мужчи-
на. А знаете что? Вы мне приглянулись и можете делать со мной что хоти-
те! Будьте добры, - обратился он к Джеральдину, - отойдите от нас на ми-
нутку. Кое-какие формальности, сопряженные со вступлением в наш клуб,
требуют разговора с глазу на глаз, и я начну с вашего товарища.
С этими словами он открыл дверь в потайной чуланчик, предложил жестом
полковнику в него войти и закрыл за ним дверцу.
- Вам я верю, - сказал он Флоризелю, - но можете ли вы поручиться за
своего приятеля?
- Не скажу, чтобы я в нем был уверен, как в самом себе, - ответил
Флоризель, - хотя причины, которые привели его сюда, еще более настоя-
тельны, чем мои. Однако я достаточно в нем уверен, чтобы безбоязненно
ввести его к вам. Столько щелчков от судьбы, сколько получил он, излечи-
ли бы самого жизнелюбивого человека от приверженности к жизни. А на днях
ему еще предложили выйти из полка за то, что он передергивал в карты.
- Что же, это причина вполне достойная, - протянул председатель, - у
нас тут один такой случай уже имеется, и я за него совершенно спокоен. А
сами вы, позвольте спросить, не служили?
- Служил, - ответил принц. - Но я был ленив и вовремя покинул службу.
- Отчего же вы решили прекратить свое существование? - спросил пред-
седатель.
- Да все по той же причине, насколько я понимаю, - ответил принц. -
Непреоборимая лень.
Председатель отпрянул.
- Черт побери! - воскликнул он. - Право, это не совсем уважительная
причина.
- Видите ли, у меня к тому же кончились все деньги, - сказал Флори-
зель. - И это, конечно, тоже довольно досадное обстоятельство. Лень моя,
таким образом, вступила в неразрешимый конфликт с жизнью.
Председатель, крутя во рту сигарой, устремил немигающий взор прямо в
глаза этому странному кандидату в самоубийцы. Принц выдержал его взгляд
со своим обычным невозмутимым благодушием.
- Если бы у меня был чуть менее богатый опыт, - произнес наконец
председатель, - я бы, вероятно, указал вам на дверь. Но я знаю свет. Во
всяком случае, настолько, что понимаю, как самые легкомысленные на пер-
вый взгляд поводы для самоубийства могут подчас оказаться наиболее вес-
кими. К тому же, сэр, мне трудно в чем-либо отказать человеку, который
придется мне по душе, и я скорее готов сделать для него некоторое пос-
лабление.
Затем принц и полковник, один за другим, по очереди, были подвергнуты
длительному и весьма строгому опросу. Принца председатель допросил с
глазу на глаз, полковника Джеральдина - в присутствии принца, с тем,
чтобы по выражению лица последнего определить, правду ли отвечает допра-
шиваемый. По всей видимости, председателя результат удовлетворил. Занеся
некоторые сведения к себе в протокольную книгу, он предложил им текст
клятвы, которую каждый должен был скрепить своей подписью. Большего за-
кабаления воли, более стеснительных условий невозможно было себе предс-
тавить. Нарушить столь страшную клятву означало бы утратить последние
остатки чести и лишиться всех утешений, какие дарует людям религия.
Флоризель договор подписал, хоть и не без внутреннего содрогания.
Полковник уныло последовал его примеру. После этого председатель принял
от них вступительный взнос и без дальнейших церемоний ввел новых членов
в курительную комнату Клуба самоубийц.
Здесь был такой же высокий потолок, что и в кабинете, из которого они
вышли, но сама комната была просторнее и оклеена обоями, имитирующими
дубовую обшивку. Ее освещал весело потрескивающий огонь в камине и тор-
чавшие из стен газовые рожки. Вместе с принцем и его компаньоном в кури-
тельной собралось восемнадцать человек. Почти все курили и пили шампанс-
кое, в комнате царило лихорадочное веселье, но время от времени в ней
вдруг наступала зловещая тишина.
- Сегодня все в сборе? - спросил принц.
- Более или менее, - ответил председатель. - Кстати, - прибавил он, -
если у вас остались еще при себе какие-нибудь деньги, здесь принято уго-
щать шампанским. Это поднимает дух у общества, а мне, помимо прочего,
приносит небольшой доход.
- Хаммерсмит, - распорядился Флоризель. - Позаботьтесь, пожалуйста, о
шампанском.
С этим он повернулся и начал обход гостей. Привыкший играть роль хо-
зяина в самых высоких сферах, он без труда пленил и покорил всех, с кем
беседовал. В его манерах была чарующая смесь властности и доброжела-
тельства. А необычайная его невозмутимость придавала ему особое досто-
инство среди этой компании полуманьяков. Переходя от одного к другому,
он внимательно вглядывался и вслушивался во все, что происходило кругом,
и вскоре составил себе некоторое представление о людях, среди которых
очутился. Как водится во всякого рода притонах, здесь преобладал опреде-
ленный человеческий тип: люди в расцвете молодости, со всеми признаками
острого ума и чувствительного сердца, но лишенные той энергии или того
качества, без которого нельзя достичь успеха ни на одном жизненном поп-
рище. Мало кому перевалило за тридцать, попадались даже юнцы, не достиг-
шие двадцатилетнего возраста. Одни отчаянно курили, другие, сами того не
замечая, держали во рту погасшие сигары. Некоторые говорили оживленно и
с блеском, большинство же предавалось пустой болтовне, треща языком без
остроумия и смысла, с единственной целью - разрядить свое нервное напря-
жение. Всякий раз, как открывалась новая бутылка шампанского, веселье
вспыхивало с новой силой. Почти все стояли - одни, опираясь о стол, дру-
гие - переминаясь с ноги на ногу. Сидели только двое. Один из них зани-
мал кресло подле окна. Бледный, безмолвный, весь в испарине, он сидел,
опустив голову и засунув руки в карманы, - полная развалина. Другой
пристроился на диване подле камина. Он настолько отличался от всех ос-
тальных, что невольно обращал на себя внимание. Ему было, должно быть,
немногим больше сорока, но выглядел он на добрых десять лет старше. Ни-
когда Флоризелю не доводилось видеть человека более безобразного от при-
роды, на котором к тому же столь пагубно отразилась болезнь, вызванная,
по-видимому, неумеренным образом жизни. От него остались кожа да кости,
`он был наполовину парализован, и его очки были такой необычайной силы,
что глаза за ними казались огромными и деформированными. Не считая прин-
ца и председателя, он был единственным из присутствующих, кто сохранял
спокойствие.
Члены клуба не очень стеснялись условностями.
Одни хвастали своими безобразными поступками, заставившими их искать
убежища в смерти, другие слушали без порицания. Казалось, у них была
негласная договоренность ни к чему не применять нравственной мерки. Та-
ким образом, всякий, попавший в помещение клуба, уже как бы заранее
пользовался привилегиями жильца могилы. Они провозглашали тосты в память
друг друга, пили за прославленных самоубийц прошлого; обменивались
взглядами на смерть, - на этот счет у каждого была своя теория. Одни за-
являли, что в смерти нет ничего, кроме мрака и небытия, другие высказы-
вали надежду, что, быть может, этой ночью они начнут свое восхождение к
звездам и приобщатся к сонму великих теней.
- За бессмертную память барона Тренка, этого образца среди самоубийц!
- провозгласил один. - Из тесной каморки жизни он вступил в другую, еще
более тесную, с тем, чтобы выйти, наконец, на простор и свободу!
- Что касается меня, - сказал другой, - единственное, о чем я мечтал,
это о повязке на глаза да вате, чтобы заткнуть уши. Но увы! В этом мире
не сыскать достаточно толстого слоя ваты.
Третий предполагал, что в их будущем состоянии им удастся проникнуть
в тайну бытия; четвертый заявил, что ни за что не примкнул бы к клубу,
если бы теория мистера Дарвина не показалась ему столь убедительной.
- Мысль, что я являюсь прямым потомком обезьяны, - сказал сей ориги-
нальный самоубийца, - показалась мне невыносимой.
В общем же принц был несколько разочарован манерами и разговором чле-
нов клуба. `Неужели все это так важно, - подумал он, - чтобы поднимать
такую суету? Если человек решился уйти из жизни, какого черта он не со-
вершает этот шаг, как подобает джентльмену? Вся эта возня и велеречие
совершенно неуместны`.
Между тем полковник Джеральдин предавался самым мрачным размышлениям.
Клуб и устав его все еще оставались для него загадкой, и он переводил
взор с одного лица на другое в надежде найти кого-нибудь, кто бы мог его
успокоить. Взгляд его упал на паралитика в сильных очках; пораженный его
спокойствием, он перехватил председателя, который то и дело появлялся и
исчезал, и попросил познакомить его с джентльменом, сидящим на диване.
Председатель объяснил, что у них в клубе нет надобности прибегать к
таким церемониям, но тем не менее представил мистера Хаммерсмита мистеру
Мальтусу.
С любопытством оглядев полковника, мистер Мальтус указал ему на место
подле себя.
- Вы здесь свежий человек, - сказал он, - и желаете во всем разоб-
раться, не так ли? Ну что ж, вы обратились по верному адресу. Вот уже
два года, как я являюсь посетителем этого прелестного клуба.
Полковник вздохнул с облегчением. Если мистер Мальтус целых два года
посещает этот притон, то навряд ли принца ожидает опасность в первый же
вечер. Впрочем, Джеральдин терялся в догадках. Уж не водят ли их с прин-
цем за нос?..
- Как? - вскричал он. - Два года? Я думал... Впрочем, должно быть,
надо мною подшутили.
- Отнюдь, - спокойно ответил мистер Мальтус. - Я здесь на особом по-
ложении. Я, собственно, являюсь не самоубийцей, а всего лишь, так ска-
зать, почетным членом этого клуба. Я посещаю его раз в месяц, а то и ре-
же. Благодаря любезности нашего председателя и из уважения к состоянию
моего здоровья я пользуюсь некоторыми льготами, за которые и вношу повы- ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 113991
Опублик.: 21.12.01
Число обращений: 0
|
